Перевёрнутый мир

И все же на первых порах я решил его не убивать, ожидая явления Ростика. Это было несправедливо ни к нему, ни к своей жизни, в которой мне еще предстояло найти собственный путь. Не мог же я вот так просто следовать по дороге Ростика, на которой он умудрился затеряться. Где-то же он должен, в конце концов, быть! И я вновь принялся внимательно рассматривать визитки. Но этот просмотр ничего нового не дал. Деловые телефоны деловых людей. Вряд ли он мог у них прятаться. У жены тоже его быть не могло, поскольку она даже вернула ключи. Остается некая незнакомая Любаша. Судя по словам Лютика, она не очень умна, довольно красива и достаточно доверчива. И если Ростик у нее не прячется, она единственная, кто может поверить в мою историю и не подвести под нее криминал.

Телефон Любаши я, как ни странно, обнаружил в блокноте жены Ростика, который, по всей видимости, она еще не успела забрать. Тут же набрал номер и услышал веселый тоненький голосок.

– Алле! – прозвучало точно как «мяу».

– Люба, – официально начал я, но меня тут же прервали.

– Котик, солнышко, Росточек мой, как хорошо, что ты позвонил! Я так за тебя боялась! Скажи, что все хорошо, ну же, скажи, миленький!

На такие жалобные просьбы у меня не хватило духу ответить отрицательно. И я, откашлявшись, выдавил:

– Все хорошо.

– Я так и знала, Росточек, так и знала. Мне сейчас же нужно с тобой повидаться! Приезжай, солнышко, поскорее.

Я понятия не имел, куда ехать, и мне пришлось пригласить Любашу к себе. Не мог же я такой серьезный разговор вести по телефону. В ответ послышался набор сюсюканья, улюлюканья, оханья. Я даже вспотел.

– Боженька, миленький, ты решился. А как же твоя жена, я так ее боюсь. Может, вот так сразу не следует, или ты уже объяснился? Как хорошо, если это так. Я конечно же приеду. Я давно хотела узнать, как ты живешь, чем дышишь, любимый, но она точно не заявится? А то…

– Она не заявится, – довольно резко ответил я. – Через сколько ты будешь?

Любаша приехала через сорок минут. И я в очередной раз удивился Ростику. Право, его окружают исключительно хорошенькие женщины. Едва я открыл дверь, Любаша вихрем ворвалась в квартиру и буквально бросилась мне на шею. Я еле оторвал ее от себя, но так и не смог вымолвить ни слова. Она порхала по квартире, как дневная бабочка, нюхая цветы, разглядывая фигурки, статуэтки, салфеточки. Такая яркая, слегка нелепая, она тараторила без умолку. И я даже на миг ею залюбовался. Беленькая, маленькая, пухленькая, кудрявая, с распахнутыми синими глазами и чувственным ртом. Ей разве что не хватало крылышек, как ангелочку. Хотя вряд ли она была ангелом в действительности.

– Ой, я знаю, это гардения. – Любаша уткнула круглую мордочку в белые махровые цветы. – Ой, а листики пожелтели. Твоя жена плохо за ними ухаживает. Она, наверно, поливает их жесткой водой из-под крана. А нужно, чтобы вода отстоялась…

Я не успел ответить, как Любаша уже упорхнула к другому цветку. И уткнула курносый носик в сиреневые цветки.

– Ой! Это пурпурная лилия. Обожаю ее! Это, кстати, национальный цветок Бразилии. Ты не бывал в Бразилии? Я нет, но ничего, мы вместе туда поедем. Твоя жена ужасно безответственна! Разве можно ставить ее на подоконник, под прямые солнечные лучи, да еще у батареи! Она же просто убивает растение!..

Я ничего не понимал в комнатных растениях и уходе за ними, хотя с некоторыми видами мне пришлось столкнуться в Ботаническом саду. Все же моя стихия была другой. И я подумал, как бы гармонично Любаша смотрелась в моем лесу, среди полевых цветов, шумных сосен и порхающих мотыльков и стрекоз. Впрочем, она не менее гармонично выглядела бы и в Бразилии, на берегу моря, среди кокосов и ананасов, под обжигающим южным солнцем. И что она делает в этом холодном городе? Да, пожалуй, на почве любви к природе мы с ней сойтись можем. Но вскоре я убедился, что это единственное, в чем мы могли друг друга понять.

Наконец мне удалось вставить свое слово.

– Люба, – я начал холодным отчужденным тоном, – выслушайте меня, Люба.

Я буквально силой усадил ее в кресло и даже попридержал за плечи, потому что казалось, что она вот-вот сорвется с места и взлетит. В синих глазах застыл испуг.

– Росточек, что-нибудь случилось, ну же, милый, не пугай меня!

– Случилось, – хмуро начал я. – Мне нужно вам объяснить. Возможно, вы меня поймете и поверите.

Испуг в синих глазах так же быстро погас, как и появился. Теперь ее глаза ликовали. И Люба стукнула себя по лбу кулачком.

– Боженька, какая же я круглая дура! Ну скажи, разве не дурочка! Как я сразу не поняла! Ты мне делаешь предложение! Ты даже перешел на вы! Какая прелесть! Ты – чудо! Ты все же неотразим! Тебе бы сыграть графа Волконского из прошлого века! Вот была бы роль! А я бы, так и быть, согласилась на роль твоей горничной. Ты не знаешь, случайно не снимают такой сериал? Ой, прости, ты же мне делаешь предложение…

Я настолько испугался, словно действительно меня вот так, с бухты-барахты, решили на себе женить. И я этого не мог допустить никакими путями.