Перевёрнутый мир

– К чему бы мы ни готовились, всё всегда происходит внезапно. Просто нужно взять себя в руки и действовать по ситуации. Вот застала нас ночь в лесу – значит, будем готовиться к ночевке здесь. Не бойся, Оленька. Мы справимся.

Ольга снова забыла, что Игнат умеет читать мысли, и покраснела. Ну что, в конце концов, ей одной всегда страшно что ли? Все молчат. «А, ну да! У них у всех кровь светян, я одна тут земная».

Игнат снова смотрел на нее и улыбался.

«Ах ты черт!» – Ольга отвернулась в сторону и сделала вид, что рассматривает ствол березы, который внезапно заинтересовал ее своей неожиданной черно-белой корой.

Значит, так. Ночуем здесь. Палатка у нас одна – девушкам повезло. Остальные лягут у костра. Дежурить будем по одному и меняться через каждый час. Таким образом все нормально отдохнут, и часовому будет несложно выдержать час.

Все стояли и молча смотрели на Игната в легком недоумении.

– Что? – Игнат раскинул руки в стороны ладонями кверху и так их оставил, как бы вопрошая, что с ними.

Антон, поведя рукой в левую сторону, потом в правую, спросил:

– А можно узнать, где вы это все планируете сделать?

Остальные дружно закивали головами, поддерживая его. Вокруг не было ни малюсенького пятачка, не говоря уже о пятачке для палатки, костра и шести лежачих тел.

– Ну пятерых, хорошо. Один будет часовым. А… Вон вы о чем. Так судя по тому, как мы идем, так и место нам будет точно так же. Логически рассуждая.

– Нам бы за такую логику в школе бы такое влепили… – Сэм произнес это и недоверчиво посмотрел вокруг.

– Так. Сейчас все увидим. Достаем палатку, лопатку. Сэм, Митя, соберите хворост. Только рядом, вглубь ни ногой. Ну, начинаем.

Игнат протянул руку и взял один край палатки, а второй передал Сергею. Мужчины начали расходится в стороны, а вместе с ними и пространство. У всех повисли челюсти. Их мир, казавшийся таким изведанным и простым, не переставал удивлять. А Маша снова почувствовала это. Это началось недавно, и она не понимала это ощущение. Вернее, она знала, что это, но пока не понимала, как это происходит.

«Интересно, еще кто-нибудь ощущает то же самое, что чувствую я? Как-то неудобно спросить. Надо будет сегодня у Ольги поспрашивать…»

Антон поторопился вбить колышки, пока Игнат с Сергеем растягивали палатку, и мужчины, укрепив ее, принялись заниматься костром, место для которого также образовалось самым невероятным образом.

«Чудеса!» – не переставали удивляться путешественники поневоле, готовя все новое и новое пространство. Лес никуда не девался, не становился реже, деревья стояли как стражи, но пространство освобождалось для путников, черт его дери. Как хотелось бы понять происходящее. Мысли у всех сходились в одном. Будто сон наяву… Митя и Сэм накидали огромную кучу хвороста, Антон зажег костёр, Маша с Ольгой достали бутерброды и термосы с чаем.

– Картошку покидаем потом в золу, как костёр прогорит? – Митя потряс рюкзаком. Все так обрадовались, узнав, что Митяй прихватил еще и картошку с собой, что загалдели и начали рассаживаться вокруг уже хорошо горевшего костра. В лесу стало так уютно, и, что интересно, ночная прохлада совсем не ощущалась. От костра шло тепло, и группа, рассевшаяся вокруг, жевала бутерброды и поглядывала на Игната.

– Да можно, уже можно. Задавайте свои вопросы.

– Вот в чем дело, – после минутного молчания сказал Антон.– У меня столько вопросов, что я и не знаю, про что спросить, в голове мысли перескакивают с одной на другую…

– Согласна, – Ольга, прожевав кусочек бутерброда, оглядела всех. – У всех так? Не знаешь, с чего начать, когда понимаешь, что уже во что-то встрял, и это что-то крайне непривычно для твоей жизни…

Знак молчания был ответом на этот вопрос. Костер играл своими угольками, подмигивал огоньками, трещал хворостом, пытаясь как-то разрядить обстановку. Игнат все это понимал. Понимал чувства, смятение людей. Он сидел, смотрел на своих приобретенных детей, читал, о чем они думают, и тепло разливалось у него в душе – совсем не свойственное светянину чувство.

«Я оземлянился здесь, это факт. И это тоже опишут как эксперимент, когда мы вернемся». Он верил в то, что они вернутся… Они…

– Вы знаете, ваши предки называли такие места, как это, словом «зараза». У вас, у русских, очень интересный язык был у предков. Каждое слово или слог обозначали обязательно какое-то действие.

– И какое отношение слово «зараза» имеет к непроходимому лесу? – Сэм хорошо учился и очень любил новую информацию. А с учетом, что информация шла от такого человека… тьфу, светянина, прожившего на Земле все-таки двести пятьдесят лет, то интерес естественно усиливался.

– От глагола «заразить», у которого основа слова «разить, ну то есть «ранить, колоть, разбивать». Понимаешь? То есть человек, который побывал в пуще, в «заразе», выглядел так, как будто его поколотили. Ведь он пробирался сквозь девственные леса с зарослями и оврагами и ранил свое тело. Видите, как просто всё раньше объяснялось? А слово «сибирь» – это вообще не ваше слово. Это монголы назвали так болотистую чащу, поросшую берёзами.