Перевёртыши

Хочется спросить, знал ли вчера Илья про то, что деньги уже лежали в сейфе, но что-то в его расстроенном виде меня останавливает. И еще. Мой друг не спросил меня, что за деньги пропали из сейфа. Он сразу определил, что зарплатные. Сложил вчерашнее Наташкино выступление про сейф и сегодняшнюю беготню вкупе с присутствием Гоши Юрьевича? Пока я веду тяжелую борьбу с самой собой, Лагин, махнув мне рукой, уходит. Это хорошо. Он прав, пока нам с ним не стоит общаться до полного выяснения, что же произошло то ли вчера вечером, то ли сегодня утром.

Хватаю трубку телефона и набираю номер Кузнецова. Отвечает буквально сразу же.

– Гош, ко мне сейчас приходил Илья. Знаешь, оказывается, у Носковой Нины Павловны есть очень хороший знакомый в СБ Головной компании. И именно он сегодня проверял меня.

– Ух ты! Кажется, мы нашли, кто сливает инфу наверх. Нинель допущена в святая святых.

– Я не понимаю, зачем? – именно сейчас на меня обрушивается осознание, что в Компании у меня два близких друга Нина и Илья. И оба они оказываются какими-то проблемными. Как же мне сейчас хочется ошибиться.

– Что же здесь непонятного? Как раз все встает на свои места. В нашей Главной конторе освободилось место начальника Финансового управления. И Носкова, и Абубякиров претендуют на это место. Так что завалить соперника для Нины Павловны – святое дело.

– Ты знал, что у них раньше что-то было? – спрашиваю аккуратно.

– Не мне на эти вещи внимание обращать, – хохотнул Кузнецов, – но общается она с шефом действительно достаточно вольно. Насколько проверенная информация? Или просто слухи?

– Я верю источнику. Это точно не слухи. Там было все очень серьезно.

– Тогда, благодарствую. Но меня пока больше заботит ее сегодняшний хахаль. Ты меня натолкнула на одну мысль. Попробую по своим каналам узнать, насколько плановой с их стороны была проверка, и кто инициатор. А еще если получится, поговорю с поклонником нашей Нинель. Вдруг он то же что-то полезное сможет нам поведать.

Вешаю трубку и вспоминаю чуть растерянный взгляд товарища Петренко, когда мы с ним заглянули в пустой сейф. Теперь понятно. Он тоже приготовился увидеть в сейфе деньги. А там облом-с. То есть все его придирки и моя объяснительная – это просто прикрытие. Главное было – деньги. «Люди бьются за металл…», и ничего не меняется из века в век.

Чувствую, что мне срочно надо выйти на воздух, иначе мой организм взорвется. Слишком много негатива выливается на него.

Глава 19. Разговор с Наташкой

Выхожу и закрываю на ключ дверь кабинета.

– Ты словно привидение увидела, – окликает меня выходящая от Кузнецова Наташа-кассир.

Касса примыкает к моему кабинету, но вход в нее за углом. Там как раз все в порядке с видеокамерами, все под наблюдением. Хотя и сама бдительная Наталья Семеновна еще та надзирательница. Дверь кассы она держит обычно открытой, потому что в отсутствии окна находиться в закрытом помещении душно, а кондиционер вечно продувает. Ее саму люди за стеклом не замечают, а вот она четко фиксирует каждого прошедшего. Жаль, что работает с девяти до шести и вряд ли видела, кто сегодня утром или вчера вечером тут шастал.

– Наташк, а ты сегодня утром ничего странного в коридоре не видела? – чем черт не шутит, вдруг что-то интересное заметила.

– Да как тебе сказать, – задумывается Ковальчук, двигаясь в сторону своей берлоги, – и да, и нет. Все, вроде, как обычно. Но всего чуть больше.

– Как это?

– Ну, директор мимо меня пробегал чаще обычного и быстрее. Охранники тоже торопились, Кузнецов появился, Лагин уже пару раз пробежал, Нинель раза три сгонцала в ваш конец. По моим ощущениям, что-то как-то беспокойно. Чую, в деньгах дело. Абубякиров в мою сторону и не смотрит, проходит, даже голову не поворачивает. Сердится. А раньше всегда рукой помахивал. Знаешь, он был один из немногих, кто помнил, что я живая и сижу за стеклом. Остальные вечно пробегают, как мимо шкафа. Вспоминают два раза в месяц, аккуратно в дни получки. Вон вчера твой Лагин…

– Что мой Лагин? – от неудержимого желания получить хоть какую-то информацию, которая сможет пролить свет на события, соглашаюсь, что он мой.

– Что-что. Несся как олень в твою сторону, а потом перед поворотом так резко затормозил, как будто перед ним призрак возник. Замер твой Илюша, словно в засаде. Потоптался этак минуты две, развернулся и ушел обратно. Хотела окликнуть, а потом рукой махнула. И у тебя вчера виделись, так забыла его спросить, что же так напугало, что он дальше не пошел. Небось, ведь, к тебе бежал.

Пока Наташка разоряется, я аккуратно продвигаю ее в сторону поворота коридора, чтобы поговорить за закрытой дверью. Не нравится мне, что она орет как полоумная на весь коридор. Да еще и Лагина приплела. У меня, наконец, получается подтащить ее к кассе.

– Давай зайдем к тебе, – намекаю, чтобы открыла дверь и запустила меня к себе, – ты мне расскажи, когда ты видела Лагина.