Переводчица для Дикаря (СИ)

— Здравствуй, Васенька, — проникновенно говорит мама, и я пытаюсь вспомнить, сколько раз просил ее так себя не называть. Эту форму своего имени я не люблю больше других. — У нас с папой все хорошо. Монти здоров. А как у тебя?

— Все нормально, работаю, — смешно, но мама в каждом разговоре упоминает свою собачку Монти, наряду с собой и отцом.

— Ты здоров?

— Да, мам, я же говорю, что все в порядке.

— Вася, я хотела с тобой поговорить, — мамин тон меняется на торжественный, и я сразу догадываюсь, о чем она хочет побеседовать. — Ты меня слышишь?

— Да, слышу тебя отлично. Говори.

— Васенька, я хочу тебя познакомить с девушкой…

— Мам, — у меня, кажется, заболели все зубы разом.

— Не мамкай, пожалуйста! Девушка прекрасная, дочь наших знакомых, учится в хорошем вузе, умница и красавица…

— Мам, у тебя все девушки совершенно замечательные, я даже не сомневаюсь!

— Вот именно! Я подбираю тебе самых лучших девушек! Но ты ни разу, ни одного разу не согласился познакомиться с моей кандидаткой! — возмущается мама.

— Если не считать тех случаев, когда они как будто случайно оказывались у вас с отцом дома, когда я приезжал…

— Вася! — мама возмущена, и это ужасно невовремя. — Если бы ты привел в дом девушку, которую выбрал сам! Если бы ты хотя бы раз нас познакомил…

— Мам, прости, но я наизусть знаю, что ты сейчас будешь говорить, а у меня как раз в эту минуту нет ни времени, ни желания это все выслушивать, — перебиваю я. — Если я тебе пообещаю, что скоро приведу девушку на смотрины, ты успокоишься?

— Да? Когда?!

— Посмотрим.

— Ты меня обманываешь, Вася, — мамин голос полон трагизма. — Или у тебя кто-то есть?

— Мам, у меня кто-то есть. И я приеду к тебе со своей девушкой, обещаю.

— Васенька! Когда, когда? — настаивает мама, и я лихорадочно прикидываю, когда у меня будет побольше времени, чтобы выслушивать ее стенания по поводу отсутствия внуков…

— Через месяц. Нет, через шесть недель. Шесть недель, нормально? — за это время я точно что-нибудь придумаю.

— Васенька… — в голосе мамы звучит сомнение. Наверно, она раскусила мой нехитрый маневр. Господи, двадцать первый век на дворе, а я веду с матерью такие разговоры, словно я не здоровый мужик, а барышня из позапрошлого столетия…

Мам, шесть недель. Прости, мне пора, я уже приехал, у меня работа. Целую! Позвоню!