Ни в одной из религиозных систем мира не существует точного описания нирваны. Это — возвращение к Отцу всего сущего, к чему-то за пределами царства теней, к месту, куда уходят великие сейчемы[68], месту, откуда нет возврата. Нирвана далека от усыпанных звездами равнин в пространстве, среди которых возвышается золотым куполом дворец Индры. В Египте бог в святая святых храма стоял, прижимая палец к губам, и это вполне подходящий символ молчания о том, что касается более важных тайн. Из рая люди могут снова вернуться на землю, а из нирваны — никогда.
Не следует полагать, что сущность входит в нирвану. Достижение нирваны — это переживание последней лично ти, возвращающейся в не ограниченное никакими условиями сознание самой сущности. Нирвана не является и концом эволюции; просто это конец эволюции в нашем понимании, но не конец развития. Сущность больше не будет испускать личности, но в следующем великом цикле жизни она создаст продолжение другого типа и обеспечит развитие иным способом. Значит, нирвана есть прекращение существования атрибута сущности, формирующего личности.
По тибетской космологии, мир, то есть формы личности, медленно исчезает в конце цикла проявления. Все, что останется от мира, — это мост сиддхов[69]; таково символическое описание нирваны. Сиддхи[70] святых представляют собой сверхматериальные добродетели, переданные сущности в процессе повторных рождений, и, следовательно, они никогда не исчезают. Однако даже сиддхи наконец засыпают, переплывая на своем таинственном корабле зияющую бездну — ничем не занятую сферу личности. Говорят, что остается только Ади-будда; постоянная сущность в глубоком раздумье восседает над бездной. Никаких тел нет, есть лишь безмолвие и собственное «я». Далее сообщается, что сам Ади-будда, верховный владыка своих тел, остается в состоянии самосозерцания; его силы и потенциальные возможности субъективированы; он внутренне размышляет о собственном сердце. В процессе этой медитации происходит распад ассоциативных связей. «Я» перестает быть объектом своего сознания и ждет.
В начале следующего цикла эволюции око «я» открывается Я; нирвана окончена. При предыдущей нирване время стало вечностью, а с новым пробуждением вечность становится временем. Владыка Опыта Ади-будда поворачивает новое колесо и запускает следующий цикл жизни. Со старым миром покончено; существовавшие в прошлом личности умерли; прежние радости и прежние горести ушли. Новым проявлением управляют новые правила и новые законы. В новой манвантаре[71] новый аспект Ади-Будды достигает развития в новой части пространства. Человечество погибло, оставшись лишь воспоминанием в вечном разуме. Мы не можем дать названия новому мирозданию, но, как и у человеческого рода, у него есть начало и конец, и только нестареющая сущность переживает все перемены. Поэтому индусы называют ее золотой нитью, на которую, как бусины, нанизаны планеты и души, миры и живые существа.
Большинству востоковедов не удалось осознать истинную суть нирваны. Они считали ее уловкой, дезертирством от бытия, бегством в небытие. Только в высшей степени просветленные люди, такие, как сам Будда, понимают, что это всего лишь конец порядка. Известное должно уйти, чтобы могло родиться неизвестное.
Никакого бессмертия для человека не существует; нет никакой непрерывной последовательности личностей; есть одна только сущность, эманирующая новые личности из субстанции накопленного опыта. Только сущность по своей истинной природе бессмертна; только сущность испытывает все перемены, которые происходят в бесконечной продолжительности пространства и времени. Личности как капли опыта продолжают существовать вместе с сущностью как ее часть, но не как личности или индивидуальности. Личности представляют собой просто элементы опыта, которые обогащают сущность, пока она медитирует на протяжении веков.
Перевоплощение и карма — это великие законы,
Каждый из нас — часть этого плана. Каждая личность, которая живет на этой земле, являет собой зримый символ развивающейся сущности, пребывающей свыше, созидающей и ждущей. Все мы как личности осуществляем надежды предыдущих личностей, из самого естества которых мы и состоим. Мы, в свою очередь, встраиваем свою жизнь и свой опыт в модели тел, которым предстоит появиться потом. Такова философия перевоплощения и кармы, колеса рождения и смерти, которое перестает вращаться, только когда последняя в цепи наших тел просвещенная личность достигает озарения.