Переворот

— Ты только попробуй встать на колени и поднять руки, Барк! Я сразу же перестану тебя уважать. Принц не может стоять на коленях перед этой мразью?! — Сказала эта совсем еще девчонка-журналистка, а затем она обратилась к Мольту. — А ты чего собрался делать со своим кольтом, генерал. Не будешь же стрелять по имперской полиции полицейским?!

— Почему нет! Прикажет, буду! — Просто ответил старый генерал.

Я не собирался становиться на колени, но мне также очень не хотелось приказывать генералу Мольту открывать огонь по имперским полицейским. В этот момент, в воздухе послышался звенящий гул стремительно приближающихся глайдеров. Четыре десантных глайдера с опознавательными знаками дворцовой охраны с диким грохотом и скрежетом приземлись на мостовую, останавливаясь за полицейским оцеплением и их флайерами. Десантные люки раскрылись еще в воздухе, из них кулями выпадали гномы, которые, словно кошки, цепко приземлялись на ноги и с фазерным оружием в руках атаковали полицейских. Прикладами фазерных автоматов и винтовок они выбивали ручные фазеры из рук полицейских. Тем же полицейским, которые попытались оказать сопротивление, доставалось гораздо больше, чем простая пара ударов прикладом по рукам. Гномы действовали жестко и решительно. Вскоре обезоруженные полицейские были согнаны в общую кучу, а вокруг них начали прохаживаться злобные гномы. Полковник Герцег по-своему интерпретировал мое распоряжение, вместо приказанных четырех гномов, он прибыл с полной ротой вооруженных до зубов маленьких маньяков-разбойников.

Полицейскому офицеру, который продолжал держать в руках рупор, сильно не повезло, на него совершенно случайно наткнулся полковник Герцег. Он слегка подпрыгнул и ткнул кулаком в жирный подбородок полицейского командира. К тому этот полицейский офицер оказался не очень высокого роста, и Герцег кулаком спокойно дотягивался до его подбородка. Удар получился хлестким и сильным, но офицер сумел устоять на ногах. Полковник Герцег был не в духе, он швырнул свой фазерный карабин на землю, и с обеих рук начал избивать полицейского босса.

Вскоре полковник Герцег уже крутился вокруг меня, виновато заглядывая в глаза, всем своим видом показывая, что виноват, что исправится и что никогда не позволит, чтобы со мной могло бы произойти подобное недоразумение. Я сухо бросил ему, чтобы бойцы осмотрели и помогли раненым, а в ресторане навели бы относительный порядок. А сам направился к полицейскому офицеру, все еще продолжающему взывать о какой-то справедливости. Рядом со мной плечом в плечо вышагивал бригадный генерал Мольт. Вокруг уже начали собираться потревоженные появлением полиции и десантников жители окружающих домов и просто городские зеваки. Вскоре должны были появиться вездесущие журналисты. Нам уже было пора покидать это место, но мне очень хотелось переговорить со старшим полицейским офицером, Меня интересовало, какой именно приказ он и его полицейские получили перед выездом на задание, а также кто отдал этот приказ?

* * *

Меня и Поли десантным глайдером доставили во дворец.

Только в дверях своих покоев я сообразил, что Поли нуждается в отдельном помещении для отдыха, где она также могла бы привести себя в порядок. Я вызвал дворецкого и попросил его заняться девушкой, разместить в гостевых покоях, снабдить всем необходимым и приобрести ей новую одежду. Сейчас Поли выглядела отвратительно, спутанные и грязные волосы, порванное в лоскутья платье, ссадины, порезы на лице, руках и коленях ног. В данную минуту эта несчастная девушка ничем не напоминала ту ухоженную и популярную журналистку Поли, которая появлялась на экранах галовизоров. Дворецкий тут же подлетел к Поле и вежливым голосом предложил сопроводить ее в гостевую комнату императорского дворца.

Когда отмытый и переодевшийся в свежую одежду я вышел из своих покоев, то чувствовал себя заново рожденным человеком. Но по дороге в рабочий кабинет мне бросились в глаза нововведения полковника Герцега, на каждом углу и в любом затемненном месте красовались его гномы разбойники. Императорский дворец сейчас напоминал стойбище гномов, повсюду были выставлены караульные посты. Когда я проходил мимо одного поста, то караульные гномы подозрительно осматривали меня с головы до ног. Ухмылялись в бороды и усы, провожая своими строгими взглядами, что я поеживался, спиной ощущая тяжесть взглядов этих громил. В кабинете находилось четыре караульных гнома, два автоматчика и два пулеметчика, последние расположились у окон, заложенных мешками с песком, всем своим видом демонстрируя готовность в любую секунду открыть огонь на поражение. Правда, окна кабинета выходили во внутренний дворик дворца, и стрелять там, в принципе, было не в кого, разве только отстрелять часть прислуги, которая за последнее время сильно расплодилась.