Переворот (сборник)

По данным наблюдения за подозрительными лицами, в день ухода «Андромеды» в Макао, в гостинице «Голден мун», находился Дон Хуан де Гарсиа (досье IF 894211). В тот же день он вылетел через Гонконг и Токио в Сан-Франциско.

4 июня по прибытии в Сан-Франциско «Андромеда» была подвергнута тщательному досмотру. Незаконный груз обнаружен не был. Взять контрабанду удалось 8 июня, после того как началась перегрузка наркотиков с борта на берег. ВНИМАНИЕ: выяснено, что для укрытия груза были использованы цилиндры резервного ходового дизеля. По делу арестовано 84 человека — 50 в Китае, 25 в США, 9 — члены экипажа «Андромеды». По данным наблюдения за подозрительными лицами Дон Хуан де Гарсиа с 1 июня по 8 июня находился в Сан-Франциско, посещал порт, выходил на катере в море. 9 июня отбыл самолетом в Нью-Йорк и далее в Алжир…

Принтер еще продолжал работать, выдавая запрошенные сведения, а Ньюмен уже нажал клавишу переговорника.

— Да, мистер Ньюмен, — ответила Джен.

— Джен, — голос суперинтенданта звучал озабоченно. — Я думаю, Блейк еще не ушел. Постарайтесь его перехватить. Он мне срочно нужен.

Некоторое время спустя Блейк предстал перед шефом.

— Я что-то сделал не так, Нед? — спросил он озабоченно.

— Не волнуйтесь, Дик, — успокоил его Ньюмен. — У вас еще просто не было возможностей делать что-то не так. Зато теперь предоставляется шанс сделать кое-что так, как надо. Я передам вам материалы по Испанцу — Дон Хуану де Гарсиа. По всем признакам он контролер наркобизнеса. Взять его на горячем можно только в момент, когда готовится операция. Когда прибывает груз, Испанец к нему не подходит. Вот и постарайтесь взять нашего гостя в «коробочку». Надо узнать, что ему надо в этой стране. Что он готовит. Мы должны показать комиссару Пино, что разгром «непобедимой армады» нашими предками не был случайностью.

— Я постараюсь, сэр.

— Нед.

— Да, Нед, я постараюсь.

— Кстати, как ваши дела с Хэвилендом?

— Он в восторге, Нед, и все время выражает мне сочувствие за разнос, который вы учинили. Говорит, что у босса сегодня плохое настроение.

— Что ж, вы у меня в долгу.

— Да, Нед. Безусловно.

19… Август. Афганистан. Кабул

Самым ходовым в словаре Виктора Ивановича Локтева с давних пор стало слово «зараза». Профессиональный водитель с двадцатилетним стажем, Локтев исколесил Среднюю Азию, а теперь гонял большегрузы из-за Амударьи в Мазари-Шериф и дальше — через Саланг в Кабул.

В минуты плохого настроения и расстройства чувств, стоя рядом с глухо просевшим скатом и зная, что неизбежно придется тужиться и потеть, ворочая стокилограммовый обод, Локтев в сердцах лупил каблуком по шине, бросал яростное: «Зараза!» — и сразу ощущал заметное облегчение. Или, одолев надсадный подъем, где каждый метр высоты давался ему и машине с великим напряжением, и вдруг увидев затянутые знойной дымкой долины Пандшера и Горанда, он восхищенно восклицал: «Зараза!» — и благостное чувство преодоления затопляло его, успокаивало душу, рождало веселость.

И вот сейчас, стоя у ворот товарной кабульской базы, куда привез и где сдал груз, Локтев не сдержался и пробормотал: «Зараза!» Любимое слово он адресовал своему напарнику — Махкаму Ибраеву. С ним они договорились о встрече после того, как Локтев закончит оформление груза. Махкам на это время умотал в город, где должен был договориться с торговцем о скидке при покупке товара оптом.

Жара, липкая, удушающая, мучила Локтева, и каждая минута опоздания напарника заводила пружину его озлобления. Наконец Махкам появился. Вышел он, к удивлению Локтева, не из переулка, а из ворот базы. Худенький, малорослый, он, казалось, не ощущал зноя и светился жизнерадостностью — улыбался, делал лишние для жаркого дня движения — потрясал в воздухе руками, будто приплясывал. «Зараза!» — бросил Локтев, желая начать объяснения, но Махкам прервал его.

— Ты хотел, диктофон «Сони»? — спросил он. — Тогда пошли быстро. Здесь у одного теджера я видел.

— А те покупки? — спросил Локтев, сбитый с толку. Он выделил интонацией «те», и Махкам сразу понял, о чем речь.

— Те не уйдут. Они у тебя в кармане. А диктофон уйдет. Его приглядел один вояка. Теперь кто быстрее.

Отбрасывая обиды, Локтев вожделенно потер руки.

— Рахмат, Махкамчик, — спасибо. За мной не заржавеет.

Переулками, все время забираясь в гору, они прошли к небольшой лавке в жилом квартале. Возле входа на деревянном чурбаке, сгорбившись, сидел седобородый старец. Он подслеповато щурился и лениво перебирал черные агатовые четки. Махкам поздоровался и о чем-то спросил. Старик пробормотал в ответ что-то нечленораздельное. Локтев уловил и понял лишь одно слово «амер» — начальник.

— Все в порядке, — сказал Махкам. — Идем!

Они вошли в лавку, забитую от пола до потолка жестяными банками, тазами, ведрами, канистрами. Миновали ее и оказались в просторном темноватом помещении. Свет в него проникал только через маленькое окошко, расположенное под самым потолком. Здесь было тихо и пусто. Махкам указал на дверь, видневшуюся в стене.