Перевороты

Очередное, однако понятное заблуждение. В период, когда мятежники стягивали силы, завоевывали поддержку населения и делали успешные партизанские вылазки, на острове практически не было американских корреспондентов. Для большинства журналистов война началась с прихода солдат США весной 1898-го. Никто даже не догадывался, что кубинские подразделения зачистили место, где высадились американцы. Даже американский адмирал Уильям Сэмпсон позже сообщил, что отсутствие испанских отрядов на пляжах «остается тайной». Кубинцы выступали в роли наблюдателей и разведчиков для американцев, однако с возмущением отвергали частые требования служить в качестве грузчиков и простых рабочих.

Долгая изнурительная война, которую вели сами кубинцы, разворачивалась далеко от американских офицеров и журналистов. Большинство из них даже не представляли, что эта кампания сыграла решающую роль в победе 1898-го.

Как только американцы убедили себя, что кубинцы – трусы, неспособные создать действенную армию, они легко пришли к выводу, что Куба не выживет без управления извне. Американская пресса никогда не уделяла внимания лидерам революционного движения, среди которых были высокообразованные, опытные и умудренные люди. Вместо этого газетчики рисовали повстанцев как неотесанный сброд, состоящий в основном из вчерашних дикарей. В результате Маккинли и его сторонники легко сумели выставить кубинцев такими же невеждами и глупцами, как и гавайцев.

«Самоуправление! – фыркнул генерал Шеттер в ответ на вопрос журналиста. – О чем здесь говорить! Дать этим людям в руки власть, все равно что поставить в аду пороховые бочки».

Через несколько дней после капитуляции Испании американские чиновники принялись уверять кубинцев, что те должны забыть об обещанной в «Поправке Теллера» независимости. Президент Маккинли объявил, что США будут править Кубой по «праву воюющего государства над захваченной территорией». Министр юстиции Джон Григгс сообщил вице-президенту кубинского временного правительства, что войска США в Гаване «являются захватническими и будут распространять американскую власть везде, где окажутся».

Замешательство, которое испытали кубинцы, услышав эти заявления, сменилось возмущением и гневом, когда генерал Брук запретил их освободителям участвовать в празднествах, запланированных на первые числа 1988 года. Многие были попросту ошеломлены.

«Никто и подумать не мог, что американское вмешательство обернется захватом власти. Что наш союзник будет обращаться с нами, как с людьми, не способными отвечать за свои поступки, что он силой нас подчинит и возьмет под опеку, навязанную обстоятельствами, – писал генерал Максимо Гомес. – Не может быть, чтобы нас ждала такая судьба после долгих лет борьбы».

Большинство американцев мало считались с кубинцами, поэтому все возмущения остались без внимания. Многие пошли еще дальше. Они злились, что кубинцы не пали на колени, дабы отблагодарить американских воинов за освобождение от испанцев. В новостях сообщалось, что кубинцы не приветствуют, как положено, солдат США и кажутся «озлобленными», «угрюмыми», «высокомерными», а также «самодовольными и завистливыми». Один репортер писал о своем удивлении, что никто не выражает благодарность Америке. Американцы не задумывались, что кубинцы вполне естественно имеют право на подобные чувства, а приняли их негодование за очередное доказательство невежества и недоразвитости.

Кубинские патриоты годами обещали, что после независимости восстановят страну и социальную справедливость. Американцы хотели иного.

«Люди спрашивают, что по-нашему значит стабильное правительство на Кубе, – писал в отчете Вашингтону новый военный губернатор острова, генерал Леонард Вуд, вскоре после вступления в должность в 1900 году. – Я им отвечаю: когда деньги можно будет взять под разумный процент и когда столица захочет вложить в остров средства, тогда и наступит стабильность». В сообщении президенту Маккинли Вуд выразился еще более исчерпывающе: «Когда люди спрашивают, что, по-моему, значит стабильное правительство, я отвечаю: деньги под шесть процентов».

Двадцать пятого июля 1900 года генерал Вуд издал указ о выборах представителей в кубинское конституционное собрание. Явилась лишь треть лиц, имеющих право голоса, но и они отказались поддерживать американских кандидатов. Генерал Вуд охарактеризовал тридцать одного представителя как «около десяти исключительно превосходных господ, пятнадцать человек сомнительных способностей и репутации и около шести отборнейших мерзавцев Кубы».

Той осенью военный министр Элиу Рут, который ранее был ведущим юристом в Нью-Йорке, и сенатор от Коннектикута Орвилл Платт, председатель комиссии по взаимоотношениям с Кубой, совместно написали закон, который обозначил будущее острова. Документ, получивший известность как «Поправка Платта», стал важнейшим в истории американской внешней политики. Он дал США право контролировать Кубу, не управляя ею напрямую, а удерживая в подчинении. Позже Вашингтон применит ту же политику во многих частях Вест-Индии и Центральной Америки.