Перевоспитать бандита (СИ)

— Всё промокло, — всхлипывает Юля, встряхивая тетрадь с поплывшими чернилам. — Учебники… Проект! Я столько его готовила, терпела этого Сатану, старалась. Евгения Павловна, вы теперь поставите мне двойку, да?

— Не волнуйся, я вообще не буду ставить оценку, — улыбаюсь как можно мягче.

— И тут он вышел сухим из воды, — бурчит девчонка, с неприязнью глядя вслед Вове.

Ой ли...

На мой урок поганец не приходит. Стыдно, наверное. Как они всё-таки с отцом похожи! Сначала как вытворят что-нибудь! Потом думают.

Домой возвращаюсь позже обычного. Иду по дороге, а щёки горят. Не знаю, как бабушке Юлиной в глаза теперь смотреть. Живут они вдвоём, помочь некому. Представляю, сколько трудов стоит пожилой женщине в одиночку ухаживать за таким розарием.

У забора действительно ни цветочка, как будто ураган прошёлся.

— Юля, — подзываю свою ученицу. — Умница какая, сама хлопочешь по хозяйству.

— Да просто двор замела, — смущается девочка.

— Можешь, пожалуйста, позвать свою бабушку? Не знаю, как обращаться к ней по имени-отчеству.

— А бабушки нет, — Хмурит Юля светлые брови. — С вечера её ещё не видела.

— Может, у подруги какой заболталась? Могли же вы разминуться.

— У неё ноги болят, она даже до магазина не ходит.

Странно это. Очень странно.

Не хочу гнать напраслину, но получается, что последним бабку видел Хаматов?

И куда потом дел?

Единственный ответ, что тут напрашивается, мне абсолютно не нравится! Категорически!

Дома кручу эту мысль в голове и так и этак… Стоит остановиться, но меня несёт дальше. Смотрю в книгу, а смысл прочитанного ускользает, адская шарманка в голове не умолкает даже к ночи.

Откладываю томик с детективом в сторону. Как бы я ни боролась с разыгравшейся фантазией, сосредоточиться на тексте у меня сейчас не выйдет.

Мельком бросаю взгляд в окно. Машина Павла уже на месте. Зараза, ездит бесшумно, как призрак.

Я с облегчением направляюсь в гости. Сейчас Хаматов всё объяснит, бабка найдётся, и мы посмеёмся. Но у забора мой шаг замедляется, а после вообще с головой ныряю в кусты.

У него на плече какой-то чёрный мешок, в правой руке канистра бензина, а смотрит сосед прямо в сторону леса. И это, чёрт побери, не тот случай, когда в ближайших планах барбекю.

В общем, надо за ним проследить.

Глава 29

Глава 29

Перспектива воочию увидеть Хаматова «в деле» здорово меня взволновала.

Я помню, что согласно криминальной этике, свидетелей в живых не оставляют. Многие знания — многие печали, об этом ещё Соломон предупреждал. Так что попасться Павлу на глаза — кратчайший путь к бабуле в братскую могилу.

Поначалу усердно копирую повадки кошек: стараюсь ступать плавно и по возможности не шуршать высокой травой. Я всё ещё помню, что на кону моя жизнь и, может быть, женская честь.

На моё счастье, у соседа тяжёлая, размашистая поступь. Шумит за двоих душегуб!

Под кваканье жаб и стрекот сверчков движемся к лесу. Луна частично уходит за тучи. Силуэт с мешком и канистрой становится призрачным. Я в своём тёмном сарафане на лямках вовсе сливаюсь с пейзажем, как ночь и чернила. Необходимость прятаться становится излишней. Увидеть сосед меня всё равно не увидит, как бы самой не потерять его из вида.

Перескочив тропинку, решаю, что нужно ускориться. И сразу же наступаю на какую-то ветку!

Сухой треск, кажется, слышно в космосе.

Хаматов замирает, мнительно оглядывается. Всё то время, что он медленно крутит головой, я сижу на корточках и даже не дышу.

Вот правду говорят, что у бандитов звериное чутьё! Мимо, совсем близко пролетает камень. Ещё немного, и утром он опознал бы меня по шишке на лбу!

Дальше идём уже медленнее. Он — прислушиваясь. Я — осторожничая.

Помимо решимости, во мне кипит азарт. Но на подходе к опушке становится тревожно. Высокий, непроглядный лес обступает нас, как бездна.

Сосед опускает канистру в траву, чтобы включить фонарь на телефоне и закрепить девайс в нагрудном кармане. Картина, что предстаёт моим глазам, не радует. Дубы растут прямо из кустарников. Никакого подстриженного газона с опятами, как я себе представляла. Опять придётся осторожно продираться через ветки, а это слишком медленно.

Единственный источник света меж тем вгрызается во тьму, всё больше отдаляясь. Я вдруг понимаю, что если он погаснет, впотьмах не отыскать обратный путь. Зря только верила, что в любой момент смогу вернуться. Хаматов, сам того не зная, взял меня в заложники.

Уже начинаю жалеть, что додумалась до следственных мероприятий. Не так уж плохо переживать в удобной и, главное, безопасной кровати. Куда лучше, чем сгинуть в пучине лесной. Ручаюсь, я даже поседела слегка, такой стресс!

На поляне Хаматов небрежно бросает мешок себе под ноги.

Жалко бабку. Даже не крякнула.

Может, без сознания? — уговариваю себя. Жутко-то как!

Подобравшись поближе, прячусь за дерево. Минут пять просто смотрю, как Хаматов курит. Телефон уже лежит на пне, свет направлен в небо. Полупрозрачный дым тянется ввысь, как дух убитой бабки.

Каков подлец!