Перевоспитать неукротимую (СИ)

- Ты бездушная скотина! – вскричала девушка, вырвавшись и пытаясь двинуть ему прямо в самое больное место ногой. Учиха снова схватил её за предплечья, а Сакура, тяжело дыша, обмякла, закрыв глаза и глотая слёзы. – Да на пастбище можно найти лучше! Я тебя не прощу, Учиха, никогда… ты просто пожалеешь…

Она знала, что он пожалеет. Он уже не может без неё. И Сакура как раз думала об этой вещи не так давно, что им вообще не нужно было друг с другом связываться…

- Да пошла ты на хер, сука маленькая! Уж о чём-о чём, но об этом я никогда жалеть не буду! – заявил Саске, наконец, отпустив её. – Иди к себе, мне даже с тобой находиться противно.

- Ну, вот и все, – фыркнула Сакура, вытерев остатки слёз с щёк и быстро вскочив с кровати, убежав к себе в комнату. Придя туда, она хлопнула дверью, сев на кровать и взяв в руки подушку, уткнувшись в неё лицом и отчаянно закричав, пытаясь хоть как-то снять стресс. А этот способ, говорят, один из самых лучших… только она и понятия не имела, что Саске в комнате делает именно так же, чтобы своим ором не разбудить соседей. Хотя они, наверное, уже давно это сделали… потому что в перерывах между криками Сакура слышала стук по батареям. Она откинула подушку в сторону, как оказалось, одновременно вместе с Учихой, и стала рассматривать своего медвежонка, опустив голову и насупившись. Учиха же у себя в комнате по-быстрому после такого решил лечь спать, но так и не успокоился, закурив. Так он выкурил сигареты четыре, надымив прямо у себя в комнате, приоткрыл окно и только после этого лёг спать. Сакура обернулась на дверь. Ей послышалось, что он идёт сюда. Вот именно, всего лишь послышалось, он сюда не придёт… он не будет извиняться, тогда, наверное, по его мнению, он упадёт в её глазах… однако Сакура считала совсем по-другому. Если он извинится… но он этого не сделает, можно дальше уже не строить логическую цепочку. Девушка уткнулась в своего медвежонка носом, всхлипнув и снова расплакавшись. Затем достала из-под подушки тетрадку и принялась что-то там усердно строчить, при этом на тонкие листы в клетку капали мелкие капли слёз с горячего покрасневшего кончика носика. Закончив запись, девушка отложила дневник снова под подушку и легла в кровать, закрыв глаза. При этом она завела будильник гораздо раньше того времени, в которое встаёт Учиха. Просто хотелось уйти из дома раньше него… главное, чтобы не видеть его и не слышать…

***

И вновь Учиху разбудило надоедливое пиканье будильника. Он зажмурился, выключив его и потянувшись. Причём сразу же протянул руку к левой стороне, обнаружив, что Сакуры сегодня рядом с ним нет… чёрт, они же так лихо скандалили вчера… теперь-то он всё вспомнил. И это вовсе не смешно, скорее, наоборот. Придётся извиниться перед ней… но Саске не знал, что и думать. Поверить в то, что она девственница? Хорошо, он поверит. Он поверит во всё, что она скажет, лишь бы она его простила, лишь бы больше не дулась, лишь бы снова лежала с ним и доставала, домогалась, говорила какой-нибудь бред… он поверит. Во всё, что она ему скажет. Учиха так и решил, потому поднялся с кровати, тяжело вздохнув, и направился к ней в комнату. Кровать была расстелена. Он нахмурился. Куда она могла деться? Она ещё спит в это время, что случилось?

Саске вышел из комнаты и стал её искать по всей квартире. Однако вместо Сакуры обнаружил только записку на кухонном столе. Учиха нахмурился ещё больше, подойдя к нему и склонившись к записке, взяв её в руки. Она была написана тонким, убористым, аккуратным почерком, который мог принадлежать только Сакуре.

«Я решила уйти пораньше, чтобы не видеть твоей рожи, она мне и так уже стоит в одном месте, потому, будь добр, не обижайся, и не забирай меня с учёбы. С уважением, Сакура Харуно»

Это всё, что она написала в записке. Учиха, разозлившись, смял её, тут же бросив на стол и повернувшись обратно, направившись в свою комнату. Чёрт, куда она могла деться в такую рань?! Сейчас он действительно за неё переживал… и как он не мог услышать, как она ушла?! Чёрт… да даже обозвать её сейчас духу не хватает… Учиха резко схватил телефон, принявшись набирать номер девушки. Она тут же отключилась, едва ли пошли гудки. Так он звонил раз пятнадцать, а на шестнадцатый она отключила телефон, так что послышалось это ужасное «абонент временно недоступен». Временно… для него уже казалось, что она никогда не будет доступна…

Учиха опять вернулся к ней в комнату, опустившись на кровать и запустив длинные пальцы в растрёпанные волосы. Он покосился на её подушку, на одеяло, смятую простынь, медвежонка… подушка… он заметил под ней уголок какой-то тетрадки. Вытащил его, хоть и понимал, что это наверняка либо личный дневник Сакуры, либо ещё что-то в этом роде. Учиха сразу же инстинктивно и боязливо обернулся, но до него сразу же дошло, что Сакуры здесь явно нет, она же ушла, а трубку так и не возьмёт… и тут у него внезапно подвернулся удачный шанс прочитать её мысли. Вдруг она что-то написала. То, что, возможно, Саске следует сказать ей, чтобы извиниться. Может, она хочет, чтобы он это сказал…