Перевоспитать охламона

В Ваську полетела тарелка, стукнувшись о стену и рассыпавшись на мелкие осколки. Не сказать, что Груня целилась. Но в порыве гнева бросала в парня все без разбора. Васька, стараясь громко не ржать, вовремя уворачивался, на всякий случай прикрывая голову руками.

— Сколько их у тебя, твоих директоров?! — не унималась пигалица, — Всем патлы выдерну!

Грунька, отвернувшись от Барина, принялась искать очередные метательные снаряды. И так и замерла на месте, когда крепкие руки спеленали и обездвижили.

— Дикая моя девочка, — заурчал Васька на ухо, — Дикая и моя.

Груня почувствовала, как в одно мгновение весь гнев улетучился, оставляя после себя горьковатый привкус.

— Васенька, — прошептала девчонка, — Я… не знаю, что на меня нашло. Посуду перебила… Ох, Васька, прости меня….

— Дурочка, — ласково пророкотал Василий Павлович, — Мне до жути приятно. Ревнуешь меня. А посуду мы новую купим. Не проблема.

Груня повернулась в его руках, несмело улыбаясь и глядя снизу вверх на любимое лицо.

— Я говорила, что ты у меня идеальный мужчина? — улыбалась Груня, поглаживая ладошками грудь Барина.

— Мне до идеального рулить и рулить, — хмыкнул Василий, но глаза довольно заблестели от комплемента.

— Не спорьте, Василий Павлович, — строго отчитала Груня, — Мне виднее.

— Пойдем в спальню, — тихо попросил Васька, понимая, что хочется прямо здесь сжать девчонку и потеряться в ее близости, но боялся, что ей будет неудобно, боялся как-то навредить ей и малышу.

— Сначала ты уберешь осколки, — озорно сверкнула глазками Груня, — А я подожду тебя наверху.

Не дожидаясь возражений, Груня вывернулась из крепких и желанных рук и, послав воздушный поцелуй, умчалась.

Васька только покачал головой. Нет, у девчонки скачут гормоны, что ж поделать? Но Василий не жаловался, его все устраивало.

Убрав битую посуду, Василий Павлович погасил свет на первом этаже, запер все двери и, предвкушая отзывчивую Груню в своих руках, потопал в их спальню.

Открыв двери в комнату, Васька даже замер. Свет был погашен, и только многочисленные свечи разместились по всей комнате, создавая приятный полумрак и отбрасывая причудливые тени на стены.

Груни в комнате не было. А сквозь приоткрытую дверь из ванной лился мягкий свет. Васька уже собрался двинуть на поиски Груни, но так и застыл посреди комнаты.

Дверь в ванную распахнулась и в комнату вплыла Грунька в сногсшибательном наряде. Полностью прозрачный кружевной халатик ничего не скрывал, демонстрируя жадному взгляду Барина пару лоскутков, прикрывавших грудь, и тонкую полоску ткани, убегающую вниз и прячущуюся меж стройных бедер.

— И чем я заслужил такой сюрприз? — довольно заурчал Васька, шагнув к девчонке, но та сверкнула капельку смущенной улыбкой, и сделала шаг назад.

— Василий Павлович, на кровать! — и голос такой властный, что у Васьки и мысли не возникло перечить.

Подняв руки, словно сдаваясь, ладонями вверх, Барин послушно уселся на постель. Широкая улыбка намертво приклеилась к лицу, а все тело свело от желания и предвкушения момента.

По комнате разлилась тихая, медленная композиция, а Груня отбросила пульт от аудиосистемы в сторону.

— И даже так? — пробормотал Васька, чуть отклонившись назад и опираясь руками в постель.

Ему до чертиков было любопытно, что же задумала его пигалица. Тем временем, Груня медленно, позволяя Барину рассматривать себя жадным взглядом, приблизилась к кровати. Все так же медленно, взмахивая ресницами и стараясь дышать размеренно, девчонка оперлась коленом в матрас, а дальше уже пробралась к Ваське по постели.

— Как тебе мои обновки? — лукаво улыбаясь, спросила Груня.

— Оху… Обалденные, — пробормотал Васька, скользя жадным взглядом по груди своей девчонки.

Васька уже давно заметил, что нежно и горячо любимая им грудь, немного изменилась, стала полнее, сводя его с ума еще больше. Как и все тело. Он вообще, с каждым днем все прочнее и крепче любил свою пигалицу.

— Думаешь, цвет в тон глаз? — продолжала вести беседы Груня, — Мне сказали, что наряд очень мне идет.

— Кто сказал? — не удержался и рявкнул Васька, а Груня только снисходительно улыбнулась, заставив Василия успокоиться.

— Так что скажешь? — не унималась Груня, — Правда, идет?

— Очешуительно идет, — подтвердил Васька, — Ты в нем просто красавица. А без него так вообще улет.

Грунька не заметила, как требовательные руки заскользили по подолу прозрачной ткани, приподнимая ее и открывая доступ жадным ладоням. А когда поняла, что любимый Барин нарушил все ее планы, даже капельку расстроилась.

— Испортил весь мой сюрприз, — капризно проговорила Груня, собираясь увернуться от требовательных губ, но в последний момент передумала, наоборот, вскарабкалась на парня сверху, оплетая ногами и руками.

— Прости, зайчонок, — голос звучал приглушенно, хрипло, но без капли раскаяния, придавая Груне смелости.

— Нет тебе прощения, — заявила пигалица и настойчиво толкнула Барина обеими ладонями в грудь, заставляя его упасть на постель на спину.

Тихий хриплый смех вторил негромкой музыке, мягко расплескавшейся по комнате. Грунька отбросила волосы за спину и склонилась над парнем.