Перезагрузка

Шабалин явился в лабораторию через две минуты. Был он, по своему обыкновению, сильно несвеж с утра, и Игорь начал сомневаться, искренне ли Павел Сергеевич завязал с выпивкой.

– Что, Игорь Михайлович, не желаете убивать Ядринского? – спросил он. – Нехорошо-с. Убедили доктора Кузнецова в своей готовности немедленно работать, а теперь артачитесь. Подводите нас, можно сказать.

– Чем вам так насолил Ядринский? Что за необходимость его немедленно убивать?

– Не нам он насолил, а всей стране, – Шабалин наставительно поднял палец. – Мы, Игорь Михайлович, радеем о государственных интересах.

– Врете вы все. Никогда не поверю, что наш президент дал бы санкцию на убийство Ядринского. Быть такого не может.

– Ах, о чем вы, Игорь Михайлович! При чем тут президент?

– Он сам бывший фээсбэшник. И я уверен, что до сих пор он тесно связан с Конторой. Они без его ведома такого серьезного шага не сделают, каким бы там супершпионом Ядринский ни был.

– Да бросьте вы, Игорь Михайлович! При чем тут ФСБ?

– Но вы же – ФСБ!

– Вот вы, Игорь Михайлович, вчера новости по телевизору не смотрели, и совершенно напрасно. Зачем же мы вам телевизор поставили, спрашивается? А если бы смотрели, то узнали бы, что Ядринский вчера выступал в Госдуме и поднимал вопрос о контроле над сетевыми технологиями. Много говорил о Нижнем Новгороде, о Вторжении, даже исчезнувшую журналистку Милену Серебрякову упоминал. Зря не посмотрели, вам было бы интересно. Всякие неприятные вещи говорил господин Ядринский. Сам, можно сказать, нарвался – придется теперь организовать ему качественный инсульт с летальным исходом.

– Значит, все-таки вы не ФСБ, – спросил Игорь.

– Да перестаньте вы дурака валять, Игорь Михалыч! – вальяжно произнес Шабалин. – Вы давно уже обо всем догадались. Думаете, мы не знаем, что вам Дмитренко и Флаксман о наших экспериментах поведали? Знаем! Газеты с кроссвордами, конспирация на детском уровне… Мы, кстати, не против – все равно вы когда-нибудь должны были узнать все. И узнали бы от нас – недельки через две. Вы постоянно форсируете события.

– И что теперь? Накажете меня?

– Не накажем. Если вас, Маслов, за все наказывать… – Шабалин вяло махнул рукой, – из карцера вылезать не будете. Разрешаю задавать вопросы.

– Значит, откололись вы от ФСБ, продали ее с потрохами, и на американские сетевые корпорации работаете? – спросил Игорь, ежась от подступающей ледяной ненависти. – И кто же у нас в таком случае настоящие шпионы?

– Ну зачем же такие громкие слова – "продали", "шпионы"? Американские корпорации, равно как и российские, интересуют нас только в той мере, насколько они нам полезны. Будут вредить – и их к ногтю, это вполне в наших силах.

– Так кто же вы такие?

– Группа. Группа людей – немалая и весьма могущественная, смею вас уверить. Наши связи обширны – спецслужбы, политика, финансы… Мы называем себя проект "Спасение".

– И кого же вы намереваетесь спасать?

– Всех. Весь мир. Мы работаем в интересах России, но если смотреть глобально – то и всего человечества.

Игорь хмыкнул. Совсем недавно он занимался абсолютно тем же самым – спасением человечества, строил иллюзии по поводу того, что может справиться самостоятельно. Только вот он убивал креаторов, а эти люди собрали креаторов на секретной базе и заставляют убивать других.

– Мир переменился после Вторжения, – продолжал между тем разглагольствовать Шабалин. – То, что раньше было лишь предметом фантастики, стало реальностью. Отдельные личности теперь способны управлять виртуальным пространством. Мир уже никогда не будет прежним – приходится констатировать это как факт. И что же делать в такой ситуации? Конечно, мы могли бы физически устранить всех существующих ныне индукторов, но это не имеет никакого смысла – уничтожим этих, появятся новые. Изобретение сделано – создан набор визуальных сигналов, пробуждающий скрытые до сих пор возможности человеческого мозга. Если мы скажем себе: Селещук мертв, и открытие его умерло вместе с ним, то впадем в опаснейшее заблуждение – неминуемо найдется кто-то другой, кто изобретет это повторно. Ситуация, сами понимаете, создается экстремальная, я бы сказал, близкая к неуправляемой. В руки людей попало новое сверхоружие, и мы пока не знаем способа сдержать его распространение. Ситуацию нужно контролировать. Кто ее будет контролировать – нынешнее правительство? Оно полностью завязано на интересах ведущих промышленно-экономических групп, а те, в свою очередь, слишком дезорганизованы и не привыкли к дисциплине. Я говорю о дисциплине военного времени, когда необходимо подчинить личные и финансовые интересы…

Шабалин изменился внешне: оживился, обрел огонь в глазах, начал рубить воздух энергичными взмахами правой руки в такт собственным словам. Этакий Наполеончик-Гитлерчик-Сталинчик. Тщедушный телом, одержимый паранойей завоевания всего мира и дальнейшей его капитальной переделки. Хотя вряд ли Шабалин тут главный Гитлер-Сталин. Скорее, один из второстепенных Борманов-Молотовых. Управляет процессом тот, у кого больше всех денег – к примеру, доктор Кузнецов или кто-то еще, рангом повыше.