Перезагрузка

Машина неслась по Приморскому шоссе. Впереди показалась табличка «Ольгино». Слева по шоссе располагался мотель-интурист «Ольгино». Катя дотронулась до руки Кана.

– Милый, давай остановимся тут, в Ольгино? Это хороший мотель. Помню, когда я была в восьмом классе, мы ночевали здесь с мамой: у них была конференция с финскими полицейскими. Мне тут очень понравилось тогда.

Машина притормозила на перекрестке и съехала к мотелю. На стоянке перед мотелем стояли финские фуры и автобусы. Было много машин с немецкими и польскими номерами.

Этот мотель был построен в семидесятых годах – в основном для финнов, приезжавших сюда на выходные попить русской дешевой водки. Мотель «Ольгино» кишел кагэбэшниками и интердевочками. И проститутки, и обслуживающий персонал мотеля были под контролем КГБ. Такса за услуги «жриц любви» была, как за границей, – сто баксов за час.

К подъехавшей машине подбежал охранник.

– Вы с ночевкой или на несколько часов?

Катя приоткрыла свое окно и ответила на финском:

– Мы на одну ночь.

Охранник сказал на ломаном финском:

– Это будет тридцать пять марок. Можете поставить машину у коттеджа номер семь. Ключи в дверях, – он показал на коттедж во дворе.

Кан подогнал «мерседес» к дверям коттеджа. Тем временем из главного здания вышли две валютные проститутки и подозвали охранника:

– Влад, это что за фраер подкатил на черном «мерсе»?

– Какой-то узкоглазый, но из наших, а лялька его – из Финляндии. Разное видел, но такого, чтобы сюда от финнов привозили девочек, еще не было.

Девицы пожали плечами:

– В Тулу – и со своим самоваром? Только азиаты способны на такое.

Они поняли, что заработать на этом «узкоглазом» им не удастся.

– Катя, – сказал Кан, – ты разгружайся, а я загляну к портье и закажу сауну или бассейн.

– Если там будет дискотека, то обязательно закажи нам столик!

– Непременно, дорогая! Осторожно с карабином! Он заряжен. Занеси его в комнату.

– Я уже заметила, что он на предохранителе.

Катя отнесла карабин в спальню.

За стойкой администратора в главном вестибюле гостиницы сидела девушка в красной блузке и такого же цвета юбке. «Униформа у них такая, что ли?» – подумал Кан.

– Как вы устроились? Чем могу вам помочь? – с дежурной улыбкой спросила она.

– Как у вас с сауной? – спросил Стас. – Если работает, то я хотел бы заказать на двадцать два часа. На двоих.

– Я бы посоветовала на двадцать три. Будет меньше народу.

– Отлично! С удовольствием приму ваш совет.

– В два часа у нас в программе ночная дискотека. Хотя я слышала, у вас уже есть спутница. Из Финляндии.

– У вас неплохо поставлена служба информации, – усмехнулся Кан. – Сколько с меня?

– Не беспокойтесь, оплата при выезде.

– Спасибо, – Кан пошел к выходу.

На дворе уже стемнело, прохладный ночной воздух наполнился свежим запахом сосновой хвои. А в коттедже уже пахло совсем по-домашнему. Катя на кухне готовила ужин, вся раскрасневшаяся от жара плиты. Кан подошел к ней сзади и обнял ее. Само ее присутствие рядом снимало его напряжение.

– Иди, мой руки! Сейчас будем ужинать, – скомандовала она.

Кан прошел в спальню, снял портупею с пистолетом и переоделся в спортивный костюм. В ванной были разложены зубные щетки и парфюмерия. «Когда только она успела? Такая хозяйственная: хорошо воспитала ее мама», – порадовался Кан.

Ужин, хоть и на скорую руку, был очень вкусным.

– Мне всегда нравится, когда ты готовишь, – похвалил Кан Катю.

– Всего лишь хорошие продукты и немного фантазии. Вот скоро научусь готовить по-корейски, тогда увидишь!

– К сожалению, Катюша, для этого надо родиться кореянкой, иначе не получится.

– Ты же говорил, что твоя бывшая жена очень хорошо готовила блюда корейской кухни?

– Да, очень хорошо, но не как кореянка.

– Может, ты и прав. Мама моей подружки Оли Хван тоже так говорит. Но все равно она учит меня, и мне нравится.

– Я не знал, что Оля кореянка. Она не похожа на наших девушек.

– Воспитывал ее отчим-кореец, а ее родной отец не был корейцем.

Кан посмотрел на часы.

– Через полчаса в сауну, а потом – в ночной клуб!

– Вот здорово! Пойду приготовлюсь.

– Катя, в сауну ничего не надо. Полотенце там дадут. Лучше в чем мать родила – мы там будем одни.

– Нет, я надену купальник. Ты же знаешь, я стесняюсь своих грудей. Слишком они большие, прямо коровье вымя какое-то.

– Надо гордиться, что тебе от мамы досталась такая красивая грудь.

– Мне неприятно, когда мужики бессовестно пялятся на мою грудь. Поэтому стараюсь максимально скрывать ее под одеждой.

– Ну, ладно, тогда иди, переодевайся! – уступил Кан.

Катя пошла в спальню, а Кан понес грязную посуду на кухню. Тут в дверь кто-то постучал. Кан, вытирая руки полотенцем, открыл входную дверь. На пороге стояли три незнакомца. Первый обратился к нему на ломанном русском языке:

– Это ты здесь с нашей девкой?

Кан почувствовал, как его обдало запахом перегара и лука. Придерживая дверь, он спокойно сказал:

– Ребята, вы уже неплохо погуляли, а теперь идите, проспитесь! Тут вам не Финляндия.