Читаем Перезагрузка или Back in the Ussr книга 1 полностью

Поблагодарив свою спасительницу, я резво направился в сторону ближайших продовольственных магазинов. От одного бутерброда есть захотелось еще больше. В овощном я мог затариться разве что сырыми овощами да яблоками. Ну может быть консервированным овощами, причем вид этих банок внушал подозрение в съедобности их содержимого. Соки в 3-литровой таре смотрелись более аппетитно. Впрочем, соками я бы вряд ли наелся. Как и развесным грузинским чаем, больше похожим на труху.

Это в будущем овощной и фруктовый ассортимент внушали уважение благодаря по большей части зарубежным поставкам. Правда, в связи с продовольственным эмбарго в ответ на санкции америкосов и их подпевал в последнее время те же фрукты несколько подорожали. Импортозамещение - вещь хорошая, но восполнить в полном объеме ассортимент своими силами было трудновато. Вот и приходилось везти продукты из-за тридевять земель, ту же говядину не из Франции, к примеру, а из Бразилии. Что, естественно, вызывало увеличение себестоимости. Да и свои производители, пользуясь моментом, задрали цены. Интересно, что дальше-то хоть будет со страной? Неужто если я и доживу до того времени, то лишь глубоким стариком?

Ну а в этой эпохе на прилавках лежал исключительно товар собственного производства. Картошка, капуста, свекла, лук морковь - овощи, понятно дело, и должны быть своими. Правда вот фруктовый набор невелик, является сезонным. В июле, подозреваю - вишня и черешня, в августе - арбузы и дыни с Нижнего Поволжья, в сентябре - яблоки... Груши, насколько я помню еще из конца 80-х, почему-то продавались редко. Хотя в СССР куда больше людей жили в деревнях, а горожане в массовом порядке держали загородные дачи. И многие выращивали у себя как овощи, так и фрукты. Не только смородину и клубнику, но и пользовались урожаем плодовых деревьев. В тему вспомнились бабушкины варенья. Эх, сейчас бы навернуть баночку смородинового или вишневого...

Вроде бы как периодически в магазинах появлялись бананы. А Новый год, по словам мамы, у многих детей ассоциировался с мандаринами. Или наоборот... Не суть важно, сейчас мне хотелось нормально поесть, пусть даже не горяченького, но чего-то, чем можно было как следует набить пустой желудок.

В итоге через полчаса я сидел на лавочке в одной из подворотен, уплетая 200-граммовый кусок 'Докторской' с половинкой батона, и запивая все это кефиром из бутылки. Почти как у 'ЧайФ': 'Бутылка кефира, полбатона...' Только колбаса в этом случае выступила приятным бонусом.

Уж не знаю, насколько при ругаемыми так называемыми демократами 'совке' продукты соответствовали всяким ГОСТам, но вкус 'Докторской' показался мне божественным.

После похода по магазинам у меня оставалось еще 18 копеек. Решив пока их приберечь, я отправился вниз по Московской. Пора нормально осмотреть город 40-летней давности, куда меня закинула судьба-злодейка. А может быть, и не злодейка. У кого еще из моих современников есть возможность оказаться в прошлом? Опять же, мелькнула мысль, с какой целью кто-то меня сюда забросил? Или это всего лишь природная аномалия? И как скоро я планирую попытаться вернуться обратно? Чтобы взломать дверь - нужен лом или монтировка, ногой амбарный замок уже не собьешь. Поскольку вышеозначенный инструмент под ногами почему-то не валялся, можно было попробовать его купить в хозяйственном магазине или где-нибудь на развале, хотя кто его знает, где здесь были эти самые развалы...

Обуреваемый подобными мыслями, я спускался по Московской, минуя вино-водочный магазин 'Белый аист', забегаловку 'Каса маре', филармонию, и место, где через два года начнется возведение светомузыкального фонтана. Пока здесь стоят какие-то павильончики. Ради интереса зашел в один из павильонов, и удивился, увидев там 'Пензенское' шампанское по 1 рублю 17 копеек. А рядом... виски 'White Horse' по 5 рублей. Ничего себе, такие бы цены да в наше время!

Слева остался ресторан 'Волга', над которым колыхался на легком ветру портрет воина с автоматом ППШ в руках и подписью: '30 лет Великой Победы!'. Ну да, в этом же году 9 Мая юбилей, как раз Лещенко впервые исполнит 'День Победы'. Или нет, Лев Валерьяныч исполнит ее осенью этого года, на Дне милиции. А до него пели, если память не врет, Леонид Сметанников, и даже ВИА 'Веселые ребята'.

В некоторых дворах, как я заметил, шла активная уборка территорий. Чтобы это значило? И только увидев лозунг 'Все на коммунистический субботник!', допер, что надвигается день рождения Ленина, вот всех и выгнали наводить чистоту. Хотя, пожалуй, многие и сами проявили инициативу. Это в мое время фиг кого просто так работать заставишь.

Неторопясь я добрел до площади Ленина и здания обкома партии и облисполкома. Если память не изменяет, то сейчас тут процессом рулит первый секретарь обкома партии Лев Ермин. Дальше - Дом быта, кафе 'Светлячок' и упомянутый Валентиной 'Мясной пассаж', а также расположенный напротив магазин 'Три поросенка'. Перестройка прикажет всем им долго жить. Хотя Пассаж, если память не изменяет, прикрылся даже еще раньше.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Зулейха открывает глаза
Зулейха открывает глаза

Гузель Яхина родилась и выросла в Казани, окончила факультет иностранных языков, учится на сценарном факультете Московской школы кино. Публиковалась в журналах «Нева», «Сибирские огни», «Октябрь».Роман «Зулейха открывает глаза» начинается зимой 1930 года в глухой татарской деревне. Крестьянку Зулейху вместе с сотнями других переселенцев отправляют в вагоне-теплушке по извечному каторжному маршруту в Сибирь.Дремучие крестьяне и ленинградские интеллигенты, деклассированный элемент и уголовники, мусульмане и христиане, язычники и атеисты, русские, татары, немцы, чуваши – все встретятся на берегах Ангары, ежедневно отстаивая у тайги и безжалостного государства свое право на жизнь.Всем раскулаченным и переселенным посвящается.

Гузель Шамилевна Яхина

Современная русская и зарубежная проза
Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее
Салихат
Салихат

Салихат живет в дагестанском селе, затерянном среди гор. Как и все молодые девушки, она мечтает о счастливом браке, основанном на взаимной любви и уважении. Но отец все решает за нее. Салихат против воли выдают замуж за вдовца Джамалутдина. Девушка попадает в незнакомый дом, где ее ждет новая жизнь со своими порядками и обязанностями. Ей предстоит угождать не только мужу, но и остальным домочадцам: требовательной тетке мужа, старшему пасынку и его капризной жене. Но больше всего Салихат пугает таинственное исчезновение первой жены Джамалутдина, красавицы Зехры… Новая жизнь представляется ей настоящим кошмаром, но что готовит ей будущее – еще предстоит узнать.«Это сага, написанная простым и наивным языком шестнадцатилетней девушки. Сага о том, что испокон веков объединяет всех женщин независимо от национальности, вероисповедания и возраста: о любви, семье и детях. А еще – об ожидании счастья, которое непременно придет. Нужно только верить, надеяться и ждать».Финалист национальной литературной премии «Рукопись года».

Наталья Владимировна Елецкая

Современная русская и зарубежная проза