Перезагрузка (СИ)

- До Атырау сложностей не предвидится, - это добрых 400 километров и последний реально контролируемый город. Там имелось собственное, выбираемое правительство, но практически по всем вопросам плотно сотрудничали. - Дня два чистого лежания. Может чуток меньше. Гнать сейчас никто не собирается.

От Астрахани до Иркутска почти пять тысяч километров. Надо запастись на дорогу буквально всем: горючим, техническим маслом, патронами, продовольствием, медикаментами, мылом и даже шпалами с рельсами. А вдруг где неисправность? Никому неизвестно можно ли найти необходимое в пути. Точнее говоря, можно не сомневаться: если и есть нечто на станциях и в городах по ходу следования, тамошние хозяева так просто с добром не расстанутся.

Маршрут и состав поезда тщательно разрабатывали. По прежним нормам 24 суток в пути. При средней скорости движения грузовых поездов 37- 45 км/ч. Конечно максимальная может доходить и до 80, но это средняя маршрутная. Две большие разницы. Правда в расчет шли стоянки, погрузка-разгрузка, однако сейчас никто не поддерживал железную дорогу в порядке и наверняка придется останавливаться.

На случай непременных грядущих проблем кроме двух площадок со строительным материалом для починки путей, прицепленных спереди, имелось несколько специализированных. Укладочный кран на железнодорожном ходу - самоходная машина с горизонтальной консольной стрелой. По ней ходит на роликах тележка с крюком. Рельсовое звено укладывается на полотно. После стыковки с ранее уложенным кран вместе с платформами наезжает на только что уложенное звено и выдвигает новое. Такой путеукладчик используется также и как разборщик, при этом он забирает впереди лежащее звено и, двигаясь задним ходом, разбирает его и захватывает новое. Производительность путеукладчика на рельсовом ходу до 1,2 км/ч, грузоподъёмность кранов до 21 тонны, время укладки одного звена 1-2 мин. 6 км за 8 часов или 480 звеньев. В ручную для такой производительности требуется 300 человек. А здесь достаточно взвода. Ну и два трактора в придачу.

Потом следовал, кроме штабного, медицинский вагон, где оборудованы рентген, операционная и лежачие места. Слава богу за прошедшие годы подготовлено немалое количество профессионалов. Вряд ли их можно было назвать настоящими врачами, но что любого фельдшера переплюнут и на практике постигали множество тонкостей по части лечения - уж точно. Специализация напрочь отсутствовала и любая из выпускниц доморощенного училища была способна делать как операции разной сложности, так и лечить кашель, и давать наркоз. Эфир произвести не так уж и сложно, а вот правильно применять и хранить надо уметь. Впрочем, множество важных предметов им давали в минимальном виде. Лечить сердечные болезни или ожирение приходилось не часто. Народ все больше молодой и много двигающийся.

Еще в эшелоне присутствовали две бронедрезины. Конструктивно они были похожи на два сцепленных хвостовыми частями бронированных грузовика и имели вагонную компоновку с двумя идентичными постами управления по обоим концам с центральным боевым отделением посередине. По бортам отсеков располагались откидные сидения для стрелков и по пять амбразур по каждому борту для ведения стрельбы из личного стрелкового оружия, а также КПВТ с обоих сторон. Почти взвод экипажа, мощные радиостанции поручневыми антеннами на крыше вагона и оборудованы поворотными прожекторами

В движение бронедрезина приводилась двумя автомобильными дизельными двигателями (по одному с каждого конца вагона) Ленд Крузер 80 объемом 4.2 л. и 130 л.с. Надежностью может поспорить с трактором. На испытаниях выжимали до 120км/ч. Вообще, автономность была предусмотрена изначально. Каждая платформа состава обладала мотором двигателя Нива 21213 - 81 л.с. Вывод из строя локомотива не тормозил весь поезд, так как при совокупности всех силовых установок, состав мог поддерживать оптимальную скорость в 50-60 км/ч. Но на всякий случай их было два стандартных. Один в голове поезда, второй посредине, закрытых от обстрела противопулевой броней.

В купе Женя выставляла на стол нехитрую снедь, а обе собаки внимательно за ней наблюдали. Стас в очередной раз почувствовал раздражение. На черта ему навязали девочку в качестве переводчика и адъютанта за все, так и не дошло. То ли избавиться от чужачки в роте захотели, сплавив подальше, то ли тонко подшутили. Поскольку в эшелоне имелся отдельный командир, лично он, до поры был не особо нужен. Катался с комфортом на отнюдь не деревянной полке (в жилых вагонах вообще были нары, а на платформах и они отсутствовали), а настоящем диване (натурально на манер прежнего мягкого) купе, да еще с особой женского пола в нагрузку. Кроме кормления животных и его лично, не понятно, чем грузить по рабочей части. Тем более Шарыча угощать никому не позволялось, да тот и сам не брал, наученный в детстве. На служебных собак выделялось по нормам практически те же продукты, но предпочтительней все ж кормить нормальным мясом, а не консервами.

Поблагодарил и принялся меланхолично жевать, размышляя о своем.