Пережить бы выборы

К концу недели Лизавета потеряла всяческий интерес к так называемой политической борьбе, но про себя решила голосовать всё-таки за Забористого. А может, вовсе не ходить? Желаний нет, надежд нет. Мы выброшены из круга жизни. Ведь ничего не меняется! Выпало же её поколению прожить в эпоху пассивных и инфантильных говорунов! Ладно бы эта эпоха пришлась на старость или детство, когда есть опора на детей или родителей. Лиза даже завидовала нынешним двадцатилетним, что вот им, может быть, к тридцати годам что-то да перепадёт. Завидовала пожилым, что у них была какая-то задорная и деятельная молодость, какие-то хорошие воспоминания. Ладно бы эти годы бездействия длились хотя бы десять лет, а не четверть века. Так ведь нет – растянулись на самые лучшие годы, когда человеку жить да жить, а не затравленно ждать лучшей доли. Все эти годы она только и слышала, как сильные мира сего озвучивали с трибун прописные истины, которые существуют в веках, хотя любой здравомыслящий человек их и так знает.

С такими мыслями Лизавета решила на выборы не ходить. На фига? Как было бездорожье по всей стране, так оно и осталось. Как были сбитые ступени на перроне, по которым Лизавета ползала каждый день, так они и стёрлись ещё сильнее. Все знакомые как жили в переполненных коммуналках и хрущёвках, которые и переполнять не надо, потому что и два человека в комнате – уже перебор, так и продолжают там жить. Никто не стал ни богатым, ни защищённым от этой несуразной жизни. Зарплату повышали – особливо накануне выборов, – но она так и не смогла догнать скачущие цены. О ценах-то молчали, а каждое повышение зарплат горячо освещали в прессе: «В интересах трудящихся правительство пришло к мужественному решению». Но что такое повышение оклада на двадцать рублей, когда цены вырастали в двадцать раз? Объяснять не надо только тем, кто жил в России на рубеже веков. А кто не жил, вряд ли захочет это читать, потому что не поймёт ничего. Ожидание лучших времён снова перешло в хроническую форму глупой веры, что вот сейчас непременно произойдёт что-то хорошее, что-то такое очень нужное и важное для людей. Это «что-то будет» прождали четверть века, а в итоге можно похвалиться: «Героическим трудом мы построили… дурдом!». Как говорится, кому-то – ветер перемен дует, а нас опять… надули.

Лиза проснулась в воскресенье в своей комнатке и не захотела вставать. Почему-то захотелось, чтобы были живы родители, а на стуле висело красивое платье. Значит, все вместе едем гулять в парк. Все вместе! И папа обязательно купит воздушный шар. И всё счастье как-то умещалось в этом глупом шарике, который весело прыгал на нитке в беспокойной детской ручонке, перепачканной мороженым, шоколадом и прочими соблазнами жизни…

Она не пошла бы на выборы, но наступала весна и хотелось жить. Жить на полную катушку, а не как-нибудь! Жить достойно, а не от получки до получки. Любить! Хорошего человека, а не то, что подвернулось за два года до окончания детородного возраста. Жить в своей квартире, а не в комнатёнке коммуналки с соседями-пьяницами, а то ещё на чужой стороне у свекрови с золовкой. Раз в году, а не раз в жизни ездить на море! А то, что же это такое, в самом-то деле! Доколе ты, женщина, будешь ходить и довольствоваться этим бездорожьем, этими кривенькими домишками и низенькими зарплатами? Иди выбирать будущее страны!

Пошла. А как не пойти, когда с утра по телевизору то и дело крутят новости, как ударно катятся выборы по огромной стране, от Камчатки к Калининграду. В репортажах докладчики хватаются за смехотворные проценты, как за единственную соломинку: «К десяти часам утра явка по такому-то региону составила семь целых и восемь десятых процента, а это на три целых и сорок две сотых процента больше, чем было зафиксировано на этот же час в прошлые выборы!». Готовая юмореска. Да ещё и телекамера выхватывает лица, словно бы оператору дана команда:

– Выбери из толпы кого-нибудь попридурковатей. Совсем откровенных дебилов не надо, но так, чтобы и ума особого не светилось… С дурашливой улыбкой на обветренных губах под шмыгающим весенней соплёй носом. Да, чтобы обязательно запечатлел кривоногого карапуза, когда он, кряхтя и отдуваясь, ковыляет к урне с измусоленными бюллетенями в неуклюжих пухлых ручонках. И чтоб вокруг побольше рож с печатью умиления, какие бывают у сильно беременных гражданок. Найди молодых мамаш с колясками, но не очень издёрганных, желательно, в паре с каким-нибудь сожителем, но только не пьяным. Убеждённых оборванцев не снимай – этим вечно дома не сидится в своих аварийных халупах, так и лезут в кадр!

Когда Лиза вышла на улицу, то встретила пьяниц у соседнего подъезда, в которых с трудом узнала своих бывших одноклассников. Одноклассники обрадовались такой встрече и традиционно запросили себе «денежку на опохмел». Лиза решила их сагитировать пойти на выборы с условием, что после это будет им денежка.

– Какое выборы? Кого? А какой сегодня день? Откуда ты знаешь-то, что сегодня выборы? Я ничего не слышал, – испугался один.