Пережить полнолуние

— Лер, вот если ты сейчас рот порвешь — то Джокером будешь! — припечатал несносный Богатырев. Я засмеялась, выплевывая обратно драник.

— Лех, блин! Я не рот, а кишки порву от смеха! Прекрати под руку говорить! — жалобно попросила я, все еще держась за подрагивающий живот.

Покушав, поднялись наверх, чтобы сменить маму. Она пошла доготавливать обед и тоже хотела почитать инструкцию по уходу за Викой, чтобы больше нам помогать.

День был ясным и безветренным, хотя такого тепла, как пару дней назад, уже и не предвидится. Мы с Лехой накинули толстовки с капюшонами, утеплили в пухленький дутенький костюмчик Вику и пошли на прогулку подышать свежим воздухом.

Вика лежала в коляске и мило хлопала глазками, изучая небо, нас и все, что только могла увидеть из лежачего положения. Мы с Лехой по очереди вспоминали сказки, дополняли друг друга или переиначивали истории на новый лад.

Богатырев через двадцать минут прогулки решил потаскать Вику на руках, тем самым делая ей обзор окружающего мира шире и многограннее. Он подкидывал ее и играл в самолетик, а я поняла — что он на самом деле очень любит детей и будет отличным отцом.

— Леш, а сколько детей ты хотел бы? — спросила, не удержавшись.

— Вау! Неожиданно! — слегка опешил парень. — А что, ты уже готова мне родить? — в лоб задал нескромный вопрос.

— Вот дурак! — покраснела как синьор — помидор. — Нет, думаю, я еще не готова! У нас кроме поцелуев ничего еще и не было! Так что не надо мне такие провокационные вопросы задавать! Мне просто интересно стало.

— Не знаю, — задумался Леха. — Двое — это минимум! А там и третьего было бы неплохо, — ослепительно улыбнулся парень и подмигнул. — А ты?

— Аналогично, — одарила его ответной улыбкой.

— Ребята! Привет! — услышали мы голос Агаты где — то за спиной. Мы обернулись и увидели саму девушку. В одной руке она держала сумку, а второй махала нам. Мы подождали, когда она к нам приблизится и побрели в сторону ее дома.

— Привет! Где была? — поинтересовалась я.

— В местный магазин ходила, а то даже мыльно — рыльные у бабушки позаканчивались, — объяснила она. — Ой, я щас так долго хохотала, когда увидела на магазине табличку «торговый центр». Два на два метра — а туда же! Торговый центр в захолустье!

— Да, мне тоже смешно было. У них даже молоко через раз бывает, не говоря уже о более редких товарах!

— Вот — вот! Хотела форели слабосоленой купить на бутерброды — страсть как захотелось — на меня так посмотрели, что про авокадо я даже спрашивать побоялась, — делилась впечатлениями о местных жителях Агата.

— Так и есть! Деревня! Родители у меня закупают все продукты в городе. Здесь дефицит всего, я бы сказала, кроме теплых носков и гамашей.

— Это твоя племянница? Какая милая девчонка! — обратила внимание на ребенка Агата и выдернула малышку у Лехи из рук. Мы даже пикнуть не успели, так быстро она это сделала.

Если у Лехи Викуся мирно посапывала и уже отправлялась смотреть свой детский сон — то у Агаты она вся подобралась и как заорала истошным голосом, чуть перепонки не полопались!

Личико некрасиво скривилось и покраснело, слезки побежали по щечкам. Агата растерялась или только сделала вид и протянула ребенка обратно:

— Простите! Я не подумала, что она напугается. Меня обычно любят детишки… — лепетала девушка.

— Извини, нам пора. Надо ее подкормить и байки уложить, — бросил Леха и повернул назад к дому. Я пожала плечами, мол, «ребенок плачет, от меня ничего не зависит» и побежала его догонять.

Как только мы скрылись из поля зрения Агаты — Вика перестала плакать и хныкать, приобретая умиротворение. Прикрыла снова глазки и начала водить губками, причмокивая, требуя бутылочку со смесью.

Мы понятливо зашли в дом и подкормили ребенка на сон грядущий. Несмотря на то, что пришло только обеденное время — спать хотелось неимоверно!

Вика выцедила смесь и уснула. Уже спящему ребенку я протерла попку салфеткой и поменяла памперс на сухой.

— Леш, кажется я спать хочу! Прям на ходу вырубаюсь! Вроде бы кофе утром пила…Наверно прилягу, пока Вика в отрубе, — сонно пробормотала парню.

— Ложись, конечно, и ни о чем не переживай. Я подежурю. Если встанет — уложим или понянчим. Ложись, — чмокнули меня в щеку и понесли в кроватку Вику.

— Спасибо, — благодарно прошептала и добралась до подушки, чтобы в следующий миг резко вскочить.

Вика орала как резаная. Я подбежала к ничего не понимающему Лехе:

— Что ты сделал? — спросила, глядя на извивающуюся малышку.

— Попытался уложить в кроватку, а она внезапно дернулась и, как видишь, орет. Не понимаю, что не так, — пожал плечами и продолжил укачивать ребенка.

Вика вскоре успокоилась и прикрыла глазки. Леха медленно побрел к кровати и наклонился, чтобы опустить ребенка в колыбельку. Вика моментально вскинулась и комнату снова наполнил детский плач.

— Что же такое? Давай мне, — Леха передал мне племяшку и я начала напевать «ааа, ааа».

Вика притихла и мирно засопела. Как только повторила попытку уложить в кровать — ребенок разразился пронзительным криком.