Читаем Переживание чувств. О силе грусти и внутренней свободе полностью

Переживание чувств. О силе грусти и внутренней свободе

Эта книга научит вас ценить каждое из своих переживаний и находить в них ресурс, чтобы тоньше и пронзительнее ощущать всю многогранность и красоту этого мира.Как часто вам доводилось слышать: «Не грусти, не расстраивайся, не стоит плакать»? Печаль, грусть, острое переживание происходящего, по сути, относятся к тому спектру человеческих эмоций, которого мы всячески стремимся избегать. Изучению этих горько-сладких переживаний и посвящена эта книга.Под обложкой вы найдете ответы на многие неоднозначные и глубокие вопросы:– Есть ли польза от печали?– Как пережить утрату любви?– Как преодолеть токсичный позитив на работе и в личной жизни?– Наследуем ли мы боль родителей и предков? И если да, то можно ли справиться с ней спустя несколько поколений?Результаты последних научных исследований и многочисленные примеры из реальной жизни показывают, что и грустные эмоции могут принести большую пользу. Именно они способны стать нашей тайной силой, источником творческого вдохновения и роста. Они помогают обрести цельность и спокойствие.Предыдущая книга автора «Тихая сила» стала международным феноменом: изданная более чем на 40 языках совокупным тиражом 4 миллиона экземпляров, она 7 лет продержалась в списке бестселлеров New York Times.Для кого книгаДля читателей книг Эдит Евы Эгер «Выбор» и «Дар»Для всех любителей книг по популярной психологииНа русском языке публикуется впервые.

Сьюзан Горовиц Кейн

Психология / Образование и наука18+

Сьюзан КейнПереживание чувств. О силе грусти и внутренней свободе

Научный редактор Тамара Шапошникова

This edition published by arrangement with InkWell Management LLC and Synopsis Literary Agency

* * *

Памяти Леонарда Коэна

У всего есть трещины – это через них проникает свет.

Цитата из песни Anthem Леонарда Коэна

Григорий I Великий (ок. 540–604) говорил о compinctio – терзаниях духа, печали, которую человек чувствует, сталкиваясь с чем-то прекрасным… Подобное горько-сладкое переживание возникает из-за того, что человек вдруг ощущает себя бездомным в этом неидеальном мире из-за осознания идеала и желания достичь его. В присутствии красоты внутренняя духовная пустота становится болезненно осязаемой. Именно здесь, между утраченным и желаемым, рождаются священные слезы.

Уве Викстрём, профессор психологии религии, Университет Уппсалы

От автора

Официально я начала работать над этой книгой в 2016 году, а неофициально (и об этом вы скоро прочтете) я пишу ее всю жизнь. Я много читала о том, из чего складывается горько-сладкое мировосприятие, обсуждала это при личном общении и в переписке с сотнями людей. Мысли некоторых моих собеседников я цитирую в книге. Множество других высказываний повлияли на мои взгляды. Я очень хотела бы назвать их всех поименно, но тогда книгу невозможно будет читать. Так что некоторые имена я отметила только в примечаниях и благодарностях, при этом кого-то наверняка не упомянула просто по ошибке. Я всем им очень благодарна.

Для простоты изложения в некоторых местах я привожу цитаты без кавычек, но непременно так, чтобы опущенные или добавленные слова не меняли исходного смысла. Если вам нужны эти цитаты в оригинальном виде, вся информация есть в примечаниях.

И последнее: я изменила имена и обстоятельства жизни некоторых из тех людей, кого упоминаю в книге. Я не проверяла достоверность историй, которые рассказывали мне мои собеседники, и включила в текст только те, которые представляются мне правдивыми.

Прелюдия. Виолончелист из Сараева

Однажды мне снилось, что я встретилась с подругой, поэтессой по имени Мариана, в Сараеве – городе любви. Я проснулась в замешательстве: почему это Сараево стало символом любви? Разве не там разразилась одна из самых кровавых гражданских войн конца ХХ века?

А потом я вспомнила.

Ведран Смайлович.

Виолончелист из Сараева[1].

28 мая 1992 года. Сараево в осаде. Сотни лет в этих местах спокойно соседствовали боснийцы, хорваты и сербы. В городе было множество кондитерских и уличных торговцев, оттоманских мечетей и православных церквей, а в парковых прудах неторопливо плавали лебеди. Здесь встретились три религии, три народа, и до недавнего времени никого особо не волновало, кто во что верит.

Вообще-то все всё знали, но не придавали значения, предпочитая видеть друг в друге соседей, с которыми можно выпить кофе или вместе съесть на обед кебаб, с которыми сидят в одной университетской аудитории, создают семьи и рожают детей.

А теперь идет гражданская война. Люди, занявшие окрестные холмы, отрезали город от электричества и водоснабжения. Построенный к Олимпиаде 1984 года стадион сожжен, а его арены стали стихийным кладбищем. Жилые дома испещрены следами от обстрелов, светофоры не работают, на улицах тихо. Единственный громкий звук теперь – это автоматные очереди.

Пока на пороге разбомбленной пекарни не начинает звучать адажио Альбинони в соль миноре[2],[3].

Перейти на страницу: