Переживание стыда в «зеркале» социальных теорий

Но есть еще одно местоимение, которое задействовано в диалоге: если первое лицо – это те, кто говорит (Я и Мы), второе лицо – те, с кем говорят (Ты и Вы), то третье лицо – это те, о ком говорят. Таким образом, местоимения третьего лица (Он, Она, Оно, Они) указывают на тех или того, кто не участвует в диалоге. Он (Она, Оно[111]) – предмет, объект. В качестве объекта для человека, о-пределяющего бытие его Я, выступает природа (в смысле «материальная природа», а не как «природа объекта» в смысле сущности этого объекта), понимаемая как «совокупность естественных условий существования человеческого общества»[112]. В. С. Соловьев, указывая на существование разных форм стыда, выделяет среди всего их разнообразия половой стыд, следуя в этом за христианской интерпретацией Ветхого Завета. Он называет причину полового стыда материальной природой[113], но это – не природа как таковая, не природа вне человека, а животный инстинкт родового самосохранения[114], своя собственная для человека материальная природа, то, что и называется ветхозаветным понятием «плоть». Именно «плоть» – это Оно[115] для Я. Следовательно, третий аспект роли стыда в качестве «пограничника» – его способность охранять границу между Я и Оно.

Таким образом, стыд разграничивает Я и Мы, Я и Ты, Я и Оно. Специфика этих видов разграничения и будет показана во втором – четвертом параграфах первой главы.

Хотя стыд и возникает во взаимном признании стыдящего и стыдящегося, но не конкретное окружение стыдящегося выступает в качестве обвинителя в ситуации стыда: конкретное окружение – лишь «энергетический источник», своего рода средство психологической «накачки» переживания стыда. Стыд – это самоосуждение: усмотренное зло осуждается человеком в одиночку, и стыд ориентирован на самого стыдящегося. Боль стыда находится внутри стыдящегося, значит, для того, чтобы понять, что такое стыд, стыдящемуся нужно разобраться в самом себе. Разобраться – разобрать себя, разобрать себя как целое на части, выделить стороны целого. Переживание стыда имеет определенную структуру. Но если стыд есть самоосуждение, то следует предположить наличие в структуре бытия самого стыдящегося таких элементов, как «судья», «обвиняемый» и «обвинитель». О содержательной стороне этих участников стыда как «судебного процесса», о том, как они взаимодействуют друг с другом, порождая разные виды стыда, пойдет речь в пятом параграфе первой главы.

Но тема связи стыда и границы на этом не закрыта – есть еще две области исследований по этой теме. Во-первых, исследовательская радость человека, расширяющего сферу собственного бытия, нередко обращается стыдом: исследование расширяет сферу Я, а стыд направлен на возвращение Я в свои границы. Но в случае внешне легкого и внутренне простого жизненного мира – согласно типологии Ф. Е. Василюка, т. е. мире инфанта, стыда не должно быть в принципе – это мир «по ту сторону стыда», но не в смысле это мир бесстыдства, а это мир, не знающий стыда, мир внестыдного. Исследование случаев возрождения инфантильного отношения к миру – увлеченной познавательной или предметной деятельности, а также переживание какой-либо страсти – предмет повествования шестого параграфа первой главы. В этом же параграфе будет проанализирована еще одна область внестыдного – сакральное пространство и время: в разные исторические эпохи к сакральным пространству и времени относились несхожие объекты, явления, процессы, действия, но можно попробовать вычленить и какие-то общие их черты.

Во-вторых, мир «по ту сторону стыда» – это еще и те человеческие переживания, которые рассматриваются как обыденным сознанием, так и научным, в качестве переживаний, противоположных стыду. Очевидно, в первую очередь на ум приходит переживание гордости. Гордость и стыд некоторые исследователи считают центральными социальными эмоциями, но с противоположным «знаком». О связи этих переживаний и одновременной их противопоставленности друг другу и пойдет речь в седьмом параграфе первой главы. Л. В. Карасев, исследуя смех, замечает, что противопоставление плача и смеха кажется очевидным и банальным. А вот такая «тихая, интимная эмоция» (Л. В. Карасев), как стыд, оказывается лучшим вариантом для обратной стороны смеха – «его перевернутым вверх ногами двойником» (Л. В. Карасев). Так что в седьмом параграфе первой главы пойдет речь и об этих двух переживаниях.

К структуре данной работы: о содержании второй и третьей главы