Пергамский музей Берлин

Народы Месопотамии отличались любовью к знаниям и науке. Недаром найдено большое количество изображений молитв богу письменности. Именно в Вавилонии и Ассирии появились первые систематизированные библиотеки и архивы. Однако самую важную роль в жизни общества играла, безусловно, религия, она направляла всю остальную деятельность древних. У каждого города, каждой династии имелся свой бог-покровитель. В 1910-е немецкие археологи во время работ на территории Древнего Вавилона обнаружили в одном раскопе парфянского дома две корзины, наполненные жемчугом, а также разными предметами культового и бытового назначения. Некоторые из находок относились, по-видимому, к святилищу бога Мардука в Эсагиле. Это был один из крупных культурных центров всей Вавилонии. Во времена Парфянского царства (I век до н. э.) святилище оказалось заброшено и пришло в упадок. Скорее всего, владельцы дома вынесли и спрятали у себя некоторые ритуальные предметы из Эсагила.

Данный примечательный оттиск из лазурита является ритуальной печатью бога грома и дождя Адада. В одной руке у героя — молнии, другой он держит двухголовое мифическое существо. Одежда бога и пространство вокруг щедро оформлено астрологическими символами. Вавилоняне были превосходными астрономами, именно они разработали календарь, который переняли греки, а позже и вся Европа. Дело, однако, в том, что точные научные расчеты стали бы невозможны для них без религиозных и мистических верований, даже суеверий, позволивших сделать верные наблюдения. Спустя двести лет после изготовления на ритуальной печати по специальному распоряжению царя Асархадона было написано имя Мардука, о чем свидетельствует текст.

Ортостат с рельефом 880–856 до н. э. Алебастр. 234x215

Ортостат — это название плиты с рельефом в ассирийском искусстве, которое к IX–VIII векам до н. э. достигло расцвета. Памятник доставлен в Берлин вместе с другими похожими плитами в 1855. Ученые считают, что ортостат являлся частью оформления интерьера так называемого Северо-Западного дворца Кальху (современный Нимруд в Ираке). Этот город стал новой, после Ашшура, столицей Ассирии. Дворец построил знаменитый царь Ашурнацирапал II. Стены были украшены более чем 310 плитами с рельефами на разные темы из придворной и религиозной жизни государства. Здесь правитель представлен в компании двух демонов-духов (один срезан справа), которые благословляют его. Качество изображения непревзойденно: тончайшая проработка деталей одежды, строгая симметрия и особая гармоничность пропорций, но главное — это, конечно, рисунок мышц рук и ног, их пульсация под кожей. От рельефа исходит ощущение древней мощи: простые монументальные силуэты излучают силу и жесткость эпохи, которая породила подобные произведения искусства. Узнаваемые черты ассирийской культуры относятся именно к периоду царствования безжалостного и воинственного Ашурнацирапала.

Рельеф со сценой охоты на льва 880–856 до н. э. Алебастр. 97x183

Это исключительный по качеству, образности и динамике рельеф из Северо-Западного дворца в Кальху, изображающий царскую охоту. Первоначально он был раскрашен. Ашурнацирапал стоит на колеснице и целится в льва. Сцена демонстрирует все признаки расцвета ассирийского стиля в искусстве: во-первых, низкий рельеф с виртуозной полировкой поверхности, алебастр словно дышит и вибрирует, кажется, что изображение легко и быстро процарапано. Во-вторых, впечатляет строгость стиля, аскетичность и суровость манеры. Древнего безымянного мастера не интересует ничего, кроме самого основного: победоносной охоты царя, погони и ранения добычи. Сцена производит целостное и лаконичное впечатление, однако она на самом деле полна деталей, не упущено ни одной подробности в экипировке и действиях. Так, несмотря на общую условность, рельеф является тщательным, педантичным пересказом процесса охоты. С особым пристрастием прорезаны волосы, мускулатура и элементы одежды. Звери, как и свойственно для искусства древних цивилизаций, запечатлены очень точно, с верно подмеченной пластикой движений. В фигуре раненого льва нет скованности, наоборот, он настолько пластично извивается от боли, что поза приобретает особую многомерность, при этом лапы сделаны вызывающе условно. Это удивительная «вольность» с точки зрения европейского искусства — совмещать орнаментальные приемы с реалистическими, даже натуралистическими, в пределах изображения одной фигуры. Рык хищника, его оскал, достоверен и убедителен. Данный рельеф мог трактоваться и символически: царь — защитник страны от опасности (лев).

Ортостат с изображением бога неба и грозы 847 до н. э. Базальт. 135x65