Перья

Трудно было сказать, его ошарашило то, что мы проведем так мало времени вместе, или он подсчитал продолжительность наших отношений в днях.

В любом случае, у меня не было желания выходить замуж за Ашера.

Кроме того, я не откладывала свой переход в Элизиум ради Джареда. Я откладывала его из-за себя. Я не была готова уйти. Как только я буду готова, мне останется заработать всего два десятка перьев, так что я смогу сделать это относительно быстро.

– У нее осталось тринадцать месяцев, чтобы вознестись. После чего ее крылья отвалятся от спины, как куриное мясо.

– Селеста! – я прикрикнула на нее.

– Прямо как твоя мать потеряла крылья… если только она уже не вознеслась. Тогда серафимы сожгли их у нее на спине. Боль от этого, по-видимому, настолько мучительна, что доводит людей до безумия.

– Моя мать сошла с ума из-за смерти моего отца. А он был любовью всей ее гребаной жизни.

– Твоя мать сошла с ума, потому что потеряла важную часть себя. И эта часть не была твоим отцом, – Селеста скрестила на груди свои тонкие руки. – Если ты не веришь мне, спроси Лей. Она понимает это так же хорошо, как и я.

Кадык Джареда дернулся, и я поняла, что ему никогда не рассказывали, как его мать потеряла крылья. Неужели он думал, что она просто отцепила их и вернула архангелам, как будто они были не более чем реквизитом для Хэллоуина?

Я поджала губы.

– Что, если это ложь, Селеста? Чтобы мы не захотели остаться в измерении смертных.

– Ладно. Допустим, это так – хотя я не верю, – ты все равно станешь смертной. Ты об этом подумала?

– Я не говорила, что никогда не вознесусь. Я просто сказала, что не готова уйти прямо сейчас, – я не сводила глаз с Селесты, но любопытство все же взяло верх, и я бросила взгляд на Джареда.

Напряжение охватило его плечи и шею, заострило каждую черту лица, сузило глаза, которые он опустил на фарфоровую чашку, наполненную пенистым эспрессо. Джаред поднял чашку с блюдца и тут же со звоном поставил назад. Затем сдернул салфетку со своей тарелки и, встряхнув ее, бросил себе на колени. Все его отрывистые жесты наводили меня на мысль, что он зол. Но было ли это потому, что он больше не считал меня союзницей в битве против ангелов, или потому, что он не хотел терять меня?

– Никто ее здесь не удерживает, – сказал Джаред, не сводя глаз с круассана, который он вытащил из хлебницы. Он съел его в три укуса, залпом выпил стакан апельсинового сока и отодвинулся от стола. – У меня есть неотложное дело.

– Джаред?

Как будто совершая над собой усилие, он повернулся ко мне.

– Да?

– Я никуда не собираюсь уходить.

Я ждала, когда грубая оболочка треснет и отслоится от человека, который всю ночь прижимал меня к себе, как будто боялся, что я улечу.

– Не стоит оставаться из-за меня, – коротко сказал он, прежде чем выйти из столовой.

Треснула не его оболочка, а мое сердце.

Глава 41

Я ушла вскоре после Джареда.

Я выпила свой кофе, но так ничего и не смогла съесть. В каком-то оцепенении я вышла из «La Cour des Démons» с Селестой. В итоге мы оказались в Лувре[57], где осмотрели все экспонаты. Кроме стеклянного купола треугольной формы, ничто в музее не запомнилось мне, ни одно полотно или скульптура. Весь поход просто смазался для меня в одну бесконечную полосу мрамора и краски.

Я чувствовала, что Селеста хотела поднять вопрос об отказе от Джареда, но она этого так и не сделала. По крайней мере, пока мы не покинули знаменитый музей и не начали бродить по прилегающим садам.

– Лей, ты собираешься отказаться от него сегодня? Теперь, когда ты выполнила свою миссию…

Я прикусила внутреннюю сторону щеки. Мое сердце разбили, как яйца, которые Селеста съела на завтрак.

– Ты не сможешь заработать больше перьев, если продолжишь отвечать за него, – продолжила подруга. – Даже если тебе удастся снять с его счета еще одно очко.

Две утки клевали друг друга на восьмиугольном пруду, но не из любви. А из желания занять доминирующее положение. Когда одна из них взлетела, оставляя за собой блестящие капли воды, я подумала о своих крыльях. О том, что если бы я их не испортила, то тоже бы сейчас улетела. Холод окутал меня, хотя на улице было тепло.

– Еще не слишком поздно, – сказала Селеста.

Я обняла себя руками, растирая покрывшуюся мурашками кожу.

– Не слишком поздно?

– Чтобы закончить крылья до того, как Ашер будет помолвлен.

Сад Тюильри стал серым и плоским.

– Даже если Джареду все равно, останусь я или уйду, я не изменю своего решения насчет Ашера. Если я собираюсь провести с кем-то вечность, я хочу, чтобы этот человек заставлял мое сердце трепетать.

– Трепетать или трястись? Если последнее, то у тебя есть два претендента.

Я искоса взглянула на Селесту.

– Выдави улыбку. Хотя бы небольшую. Мне не нравится хмурая Лей.