Перья

Он бросил меня на матрас, разбросав тем самым лепестки, и оглядел меня с жаждой дикого зверя, загнавшего свою добычу в угол. Даже несмотря на то, что бархатные края лепестков кололи мои ягодицы, я мало что чувствовала, кроме взгляда моего грешника. Душный аромат роз окутал нас, смешиваясь с ароматом инжира и мускуса, исходящим от Джареда. Никогда – даже во время самых вкусных приемов пищи – все мои чувства не пробуждались одновременно.

Когда он опустился на меня, я закинула каблуки, которые он попросил меня не снимать, на его ноги. Его влажный кончик скользнул по моему мягкому животу, затем немного выше, прежде чем скользнуть обратно вниз и тяжело устроиться между моих бедер.

Джаред поцелуями проложил путь вверх по моей шее, интенсивность пульсации в моем естестве соперничала с биением сердца. Он снова прижался ко мне, затем поднялся на колени, потянул меня за руку и упал на матрас, перекатив и уложив меня на себя.

Подложив под голову подушку, Джаред схватил меня за талию и придерживал на весу, пока наши тела не сошлись.

– Расправь свои крылья для меня, Перышко.

Я распахнула крылья, замурлыкав, когда его пальцы коснулись их нижней стороны. И мое тело опустилось еще немного, вобрав в себя только его кончик.

– Ты задаешь темп, детка. Ты все контролируешь, – его обсидиановый взгляд не отрывался от моих полуприкрытых глаз.

Прижав ладони к его груди, я опустилась еще на сантиметр и задохнулась. Он начал гладить мои крылья быстрее, и боль сменилась растущим, вздымающимся жаром. Я закрыла глаза и вобрала в себя его еще больше, чувствуя, что скоро он окажется во мне полностью. Кости моих крыльев напряглись, когда нарастающее в них удовольствие начало шипеть и потрескивать, как фитили свечей, горящие вокруг нас.

Набрав полные легкие аромата роз и огня, я без промедления опустилась до конца, застонав, когда он бесповоротно изменил меня.

– Джаред, – выдохнула я.

– Посмотри на меня, Перышко.

Я приподняла свои отяжелевшие веки.

Его челюсть и лоб были напряжены, как будто ему тоже было больно, как будто он испытывал то, чему подвергались моя грудь и задница на протяжении всего ужина.

Когда Джаред провел ладонью по нижнему краю моих крыльев, я спросила:

– Это больно?

Он рассмеялся, что смягчило жесткие черты его лица. Это также заставило ту часть его тела, что была спрятана внутри меня, вибрировать, посылая новые осколки удовольствия и боли.

Успокоившись, он сказал:

– Однако тебе больно.

Прежде чем Джаред успел предложить нам остановиться, я приподнялась на несколько сантиметров и опустилась назад. Вена на его шее дернулась, а пальцы сжали мои перья, как будто он собирался их вырвать.

Я сделала это снова. И снова.

И его руки следовали за моим ритмом, заменяя каждую крупинку боли искрами удовольствия. Моя кожа начала нагреваться, позвоночник покалывать, а мои податливые стенки дрожали, обхватывая его по всей длине.

Медленно нарастающее напряжение взорвалось, затопив каждый уголок моего существа сладчайшей тьмой. Мое тело обмякло и, казалось, лишилось всех сил.

Тогда Джаред взял все в свои руки и действовал, пока новый жар не проник в меня, просачиваясь и сливаясь с моим собственным, заполняя меня целиком. Я осознавала, что физически это невозможно, но мне казалось, что он пронзил меня прямо в сердце.

Между вздохами и стонами удовольствия Джаред притянул меня к себе, целуя в губы. Его тело снова содрогнулось, и он излился в меня еще сильнее.

Играя с прядью покрытых гелем волос, которые выпали из его прически, я впитывала его тепло и запах, его вкус и прикосновения.

Я бы продала свою душу за этого человека.

Может быть, я уже это сделала.

Глава 48

Я проснулась так же, как и заснула – впитывая сердцебиение Джареда и ощущая ласковые поглаживания на плече.

Когда я пошевелилась, он поцеловал меня в макушку. Я вытянула шею и посмотрела на его спутанные темные локоны, которые скрывали расслабленный взгляд его карих глаз.

– Доброе утро, красавица, – пробормотал Джаред глубоким голосом, послав по моему телу крошечные разряды удовольствия. Он пошевелился, сбросив пригоршню лепестков на пол. – Сколько роз ободрала Мими?

Формулировка заставила меня поморщиться.

– Надеюсь, ты простишь меня, если с этого момента я буду преподносить тебе розы только в вазах, – он поцеловал меня в кончик носа, затем вытащил лепесток из моих волос и выбросил его.

Я улыбнулась и выпрямила шею, проводя пальцами по темным завиткам, поднимающимся и опускающимся в такт с его дыханием.

– Спасибо тебе за прошлую ночь.

Джаред схватил мое запястье.

– Не благодари меня за то, что я был жадным мудаком. Я пообещал, что темп будешь задавать ты, но нарушил это обещание почти так же быстро, как и кончил, – его выдохи согревали мой нос и губы. – Как ты себя чувствуешь?

Безумно счастливой. Физически истощенной. Вместо этого я ответила:

– Удивлена, что ишимы все еще не потребовали назад кости моих крыльев.

Его губы медленно изогнулись, когда он отпустил мое запястье.

– Они либо закрывают на это глаза, либо секс не является таким уж ужасным преступлением, как они рассказывали.