Периферия

Задняя дверь была распахнута, и в неё тоже сажали вампира, только Андрей с напарником не слишком-то церемонились: при неловкой попытке вырваться упырь моментально получил жезлом по почкам и скорчился на полу отсека для задержанных. В луче света мелькнули его желтоватые пятки. Ага, так это первый из нападавших! Разуться он всё-таки сумел.

Заметив меня, Андрей повернулся и, поздоровавшись, первым делом спросил:

— Шурка, заклятье скольжения — твоя работа?

— Моя, — признался я. — А что не так?

— Да ничего. В следующий раз сам ловить будешь. Хватаем-хватаем, а он, зараза, скользкий… — Андрей прыснул. — Хотели уж его жезлами по земле гнать до офиса, как хоккеисты шайбу.

— Остальные где? Ушли?

Андрюха нехотя кивнул:

— Там одна была, голой бежала, так она в летучую мышь перекинулась. А остальные… чёрт их поймёт, куда они девались… Ничего, пробегают недолго, до первого патруля! Покушение на сотрудника Дозора — это даже не браконьерство, это уж точное "живьём не брать"! И чего мы с этим вот задохликом возимся… Кол ему в грудь, да прах в мешок. Хороший вампир — упокоенный вампир!

— Тихомиров, язык придержи! — пробасил из салона Твердислав.

— Действительно, Андрей, — поддержал я шефа. — Вампир вампиру рознь. Если бы не Эльвира, меня бы загрызли.

— Если бы не Эльвира, к тебе бы никто и не сунулся! — возразил Андрей. — Впрочем, это только моё мнение… Ну что, шеф, поедем?

— Секунду.

Твердислав неторопливо выбрался из салона. Вслед за ним, хотя шеф не сказал ни слова, вышли водитель и второй дозорный.

— Александр Яковлев! Своими действиями, совершёнными в период временной отставки, ты доказал своё право быть в рядах Ночного Дозора. Поэтому…

Небрежным взмахом руки Твердислав "вырвал" из моей ауры знак приостановки полномочий. Было больно, точно кто-то у меня щипком оторвал кусок кожи.

— Я возвращаю тебе все права и обязанности дозорного.

По идее, я должен был бы испытывать сейчас неимоверный восторг. В действительности же я просто принял своё возвращение к сведению.

До офиса мы ехали молча. Шеф, похоже, сказал всё, что хотел, а мне, если честно, сейчас было крайне трудно шевелить языком. Навалилась тупая мутная сонливость, апатия. Большую часть пути я провёл в полусне.

Пришёл в себя я только перед офисом. Здание, исковерканное при магической атаке, сейчас экстренно восстанавливалось: уже заменили стёкла, большая часть проломов в стенах закрывала свежая кирпичная кладка, лоснящаяся от наложенных заклятий. Когда мы подъезжали, по телу пробежала лёгкая тёплая волна, точно дуновение летнего ветерка — именно она меня и разбудила.

— Заметил? — покосился в мою сторону Твердислав. — "Зерцало мага", локальный барьер. Любой Тёмный, прошедший без разрешения, получит разряд… На наших гостей, конечно, поставлен допуск — нечего задержанных терять раньше времени.

— Эту бы штуку да во время атаки… — вздохнул у меня за спиной Андрей. — Она ж, зараза, Силу жрёт, как лесной пожар. И так через пару дней придётся снимать.

Машина остановилась возле главного входа. Здесь по-прежнему царил хаос, однако большую часть мусора уже успели отгрести в сторону. На секунду мне стало стыдно: вместо того, чтобы устраивать вчерашний спектакль, мог бы придти на работу и помочь ребятам.

Мы выгрузились. Андрей с напарником потащили вампира в подвал, где у нас располагалась КПЗ. Бывал я там, когда приходилось допрашивать задержанных Тёмных, но добровольно никогда спуститься не решусь — гаденькое место, что ни говори, хоть ауру и чистят регулярно… Эльвиру на носилках отволокли в медсекцию, а меня шеф поманил рукой:

— Яковлев, зайди ко мне!

Пришлось вслед за Твердиславом подниматься на второй этаж.

Обычно кабинет любого дозорного высокого ранга сразу же может многое сказать о его владельце. Не был исключением и кабинет нашего шефа.

Самой заметной деталью тут был письменный стол — его хотелось мгновенно завернуть в целлофан и на руках отнести в ближайший музей, потея от мысли, что на этот шедевр может сесть хотя бы муха. Двухсотлетней давности творение безвестных крепостных мастеров было поистине великолепно: инкрустация чёрного и красного дерева на столешнице, резные картины-медальоны с библейскими сценами, великолепная сохранность — за два века стол ни разу не ремонтировали. Однако всю эту красоту накрывал кусок банальнейшего плексигласа с неровно вырезанными на нём символами — один из элементов магической защиты кабинета.