Периферийные устройства

– Ну… – Он откинулся назад и быстренько сверился с визой. – Пока ничего катастрофического на рынках не произошло, но сейчас только начало. Идет гонка к вершине. То, что делаем мы и что делают наши конкуренты, расшатывает систему.

– А что для нас вершина?

– Не узнаем, пока на нее не выберемся, а если не выберемся, то нас наверняка убьют.

– Кто наши конкуренты?

– У них нет названия. Только номерные счета. Подставные фирмы, за которыми стоят подставные фирмы. У нас примерно так же, однако в конечном счете все сходится на «Милагрос Сольветре». Просто название, и никто не знает, что оно значит, но хоть что-то. Без Пиккета мы временно утратили влияние на губернатора, потом Гриф полетел в Вашингтон и все уладил оттуда, так что в каком-то смысле мы уже на федеральном уровне.

Флинн представились кулаки, сжатые на софтбольной бите, один над другим. Девушка передала ей следующий контракт, а предыдущий сдвинула к себе, проштамповала, подписала, пришлепнула печатью.

– Я подозреваю, у нас скоро будут гости, – сказал Мейкон. – Если безработные ветераны вроде тех двоих на вашем участке, Бертон, возможно, справится. Если полиция штата, или безбаши, или другое федеральное агентство, или та же морская пехота, бесполезно даже рыпаться. Вот для чего у нас эта чертова прорва юристов. Извините за выражение, – сказал он, глянув на девушку-нотариуса, но та подписывала и штамповала, не обращая на него внимания. Мейкон продолжал, обращаясь к Флинн: – Безбаши тоже не без левизны. Вспомни, где они сейчас.

– У Пиккета?

– Впервые. Пиккет начал лепить, когда мы были детьми. Его дом уже двадцать лет не дом, а то, что сейчас. И пока все не взлетело на воздух, безбаши туда не совались.

– Не говори мне, что за лепилами стоят безбаши. Это теория заговора.

– Стоять не стоят, но договоренности есть. Погоди, посмотрим, кто начнет сейчас потихоньку подкатывать к Томми.

Пока он говорил, Флинн успела подписать еще три контракта.

– У меня уже рука болит, – пожаловалась она девушке.

– Всего четыре осталось, – сказала та. – Возможно, вам стоит упростить подпись. Такой работы предстоит еще много.

Флинн глянула на Коннера. Кловис пристроила чашку от термоса на подвижную стойку для медоборудования, и Коннер тянул кофе через прозрачную трубочку. Флинн подписала последние четыре контракта и передала их девушке. Встала:

– Скоро вернусь. – Она движением головы позвала Мейкона за собой и нырнула под синюю пленку.

Мейкон вышел следом. Было слышно, как девушка-нотариус шлепает печати.

– Тут где-нибудь можно поговорить без посторонних? – спросила Флинн.

– В фабе, – ответил Мейкон, указывая на другой кусок пленки.

Заднее помещение фабы выглядело как прежде, если не считать дыры в стене и нескольких новых принтеров. Флинн выглянула в соседнюю комнату. За прилавком стояла незнакомая девушка и смотрела в телефон.

– Где Шайлен?

– В Клэнтоне, – ответил Мейкон.

– Чего ее туда понесло?

– Еще юристы. Она открывает здесь две новые фабы.

– Я все узнаю урывками. Расскажи толком, что происходит.

– Никто не понимает. – Он снял визу, сунул в карман, потер глаз. Флинн чувствовала его усталость, которую не мог до конца снять даже государственный «будильник».

– Зачем тут форт из стройматериалов?

– Капитал «Сольветры» сейчас насчитывает миллиарды.

– Миллиарды?!

– Много, но я не хочу тебя грузить. Сам стараюсь об этом не думать. Завтра будет еще больше. Вся фигня растет по экспоненте. Мы стараемся не очень светиться. Скрываем, насколько можем. Бертону все время дают советы оттуда, и построить стену была их идея.

– А здесь почему нет?

– Сюда тебе, в общем-то, выходить нельзя. Стена должна защитить тебя от обстрела из машины или чего-нибудь в таком роде. Конечно, если за нас возьмется кто-нибудь серьезный, никакие укрепления не спасут. Для умных снарядов толщина не помеха, а потолок над нами, считай, картонный. И все-таки они решили, что надо это сделать, на случай если другая сторона пожмотится и снова наймет каких-нибудь козлов из Мемфиса.

– По дороге сюда видела робота-корову. Дженис сказала, что Бертон поставил.

– Часть нашей новой системы. Я лично голосовал, чтобы сделали похожей на зебру.

– Томми по-прежнему у Пиккета?

– И Бертон тоже. Не завидую им.

– Что, по-твоему, будет дальше?

– Вы с Бертоном и Коннером куда-то скоро отправляетесь? Там?

– Я должна идти на прием с Уилфом. Попробую там кого-нибудь опознать. Коннер отправляется с нами в качестве телохранителя. Про Бертона не знаю.

– Значит, это оно.

– Что «оно»?

– Ход в игре. Такой, который все изменит. Так, как здесь сейчас, долго оставаться не может. Рано или поздно рванет. На локальном уровне, на уровне страны или даже мира.

– Если Уилф сказал мне правду, это наименьшая из наших тревог.

– А что он сказал?

– Что грядет большой трындец, скоро. Полный развал на много десятилетий. Почти все умрут.

Мейкон глянул на нее:

– Поэтому там почти нет людей?

– Ты уже у них побывал?