Перикл

Перикл вслушивался в эти знакомые слова и радовался тому, что они стали настолько привычными, что на них уже никто не обращает внимания. Конечно, Совет и народ — кто же еще может решать государственные дела?! Но понадобились многие годы, чтобы эта формула утвердилась, наполнилась реальным содержанием.

Совет пятисот, созданный еще Клисфеном, долгое время находился в тени, хоть и считался высшим правительственным учреждением. На деле же он подчинялся ареопагу и послушно следовал велениям архонтов. Попасть в Совет могли представители трех классов — пентакосиомедимны, получавшие со своей земли урожай в размере не менее 500 медимнов зерна, масла или вина (медимн равен 52 литрам), всадники, получавшие не меньше 300 медимнов, и зевгиты (не меньше 200 медимнов). К высшим же государственным должностям допускались лишь граждане первых двух классов.

Издавна афинский демос привык смотреть на своих руководителей как на особо избранных людей, наделенных талантом и мудростью. Он верил слову вождей и полагался на них больше, чем на самого себя. Не так-то просто было изменить психологию общества. Война с персами убедила демос в том, что именно он способен спасти страну от гибели. И именно в результате войны он ощутил острее чем когда-либо несправедливость прежнего законодательства. В самом деле, нашествие персов разорило Аттику, лишило состояния многие семьи, и те, кто раньше кичился богатством, перешли в низшие разряды и не имели права домогаться высших должностей.

— Право! Но разве не народ — источник законов и их исполнитель? И разве нормально, когда слабее всего слышен голос тех, кто, подобно Атланту, держит на своих плечах государство? Демократия перестает быть демократией, если между руководителями и народом вырастает пропасть, которую нельзя перешагнуть.

Так рассуждали Эфиальт и Перикл, когда готовили реформу, лишившую власти ареопаг и открывшую доступ ко всем должностям каждому афинскому гражданину.

Совет пятисот управлял страной. Но ведь он назывался Буле, то есть Совет. Это было правительство, которое советовало, а не решало, ибо решать мог только демос и никто иной. Потому что правители, не зависимые от народа, рано или поздно будут больше думать о своих интересах, чем о нуждах отдельных граждан.

Каждая из 10 фил выбирала по жребию 50 членов Буле (не моложе 30 лет). Совет делился по филам, дежурившим поочередно одну десятую часть года. Дежурство это называлось пританией, а дежурные члены Буле — пританами. Их единственной привилегией было освобождение от воинской службы; кроме того, им предоставляли почетные места в театре. Больше они ничем не отличались от обычных магистратов, находящихся на службе у государства.

Совет собирался ежедневно, кроме праздников и «тяжелых дней», связанных с воспоминаниями о печальных событиях в истории Афин. Он заседал в булевтерии (на агоре), на Акрополе, в театре и даже в Пирее. Но в полном составе он выступал редко, и 50 пританов обычно размещались в толосе, неподалеку от булевтерия. Здесь они проводили весь день и обедали на государственный счет вместе с секретарем Совета.

Как постоянно действующая комиссия Буле ведал всеми текущими делами. Что бы ни произошло в городе, об этом немедленно извещали пританов, которые имели право вмешиваться в события и даже применять силу, если в том была необходимость. Эпистата, руководившего Советом, избирали ежедневно по жребию и передавали ему ключи от государственных архивов и храмов, где хранились государственная казна и печать.

Вступая в должность, члены Буле приносили клятву, что будут честно выполнять свои обязанности в соответствии с законами и охранять демократические порядки.

Демократия требовала гласности. И Совет заседал открыто, в присутствии публики, ибо демос хотел знать не только окончательное постановление, принятое большинством, но и мнение каждого, кто выступал против. Рассматривая различные проекты и предложения отдельных граждан, Совет выносил предварительное определение и предлагал его Народному собранию. Без такого определения экклесия не рассматривала дел. Повестка же дня собрания объявлялась за четыре дня, чтобы участники заседания могли подготовиться к обсуждению.

Демократия требовала безопасности. И Совет отвечал за ежегодную постройку 20 триер, заботился об обороне Аттики, вел переговоры с посольствами, прибывающими в Афины, улаживал отношения с союзниками, ведал финансами, изыскивал источники доходов и распределял пособия нуждающимся; под его надзором находились государственные святилища и общественные постройки.

Демократия нуждалась в гражданах, честно исполняющих свой долг. И Совет контролировал деятельность чиновников, рассматривал поступающие на них жалобы и привлекал к ответственности. Притана, обвиненного в преступлении (нерадивости, беспечности, безнравственности, взяточничестве), его коллеги исключали из Буле, голосуя оливковыми листьями, и могли подвергнуть аресту.