Периметр. Увязший коготок

– Нашему подводнику кто-то помогает. И этот кто-то сейчас здесь, – Чащин показал пальцем на потолок, Он любезно подложил мне автомат с двумя патронами в магазине. Чтобы мы друг-друга перестреляли.

– Почему ты решил, что автомат подложили? – Артур с недоверием смотрел на Чащина.

Тот отстегнул рожок автомата и показал его Алаеву:

– Со зрительной памятью у меня всё в порядке.

– Может это Кравцов?

– Это легко проверить. Мой телефон остался у Морзе, а ваши должны быть при вас. Связь есть?

Бурят повесил свой автомат на плёчо и достал из кармана телефон:

– Сети нет, – сказал он потыкав пальцем по экрану.

– Значит это точно не Кравцов и всё очень серьёзно.

– Но ведь рация работала, – Артур с недоумением смотрел на Бурята.

– Разумеется работала, там другие частоты, – Чащин снисходительно посмотрел на Алаева. – Им нужно было слушать ваши переговоры и при этом лишить связи с внешним миром.

– И что нам теперь делать?

Чащин снова приложил указательный палец к своим губам, но говорить стал достаточно громко, чтобы его было хорошо слышно:

– Предлагаю пятьсот тысяч. Это максимум. Завтра утром пойдём в банк, и всё получите. Поехали отсюда.

Повернувшись к выходу и сделав шаг к дверному проёму, Чащин незаметно вставил магазин с двумя патронами обратно в автомат и, резко развернувшись обратно, произвёл два одиночных выстрела.

Самсонов, стоя в пролёте между первым и вторым этажом, одобрительно кивнул.

Чащин, прислонившись к дверному косяку, вслушивался в наступившую тишину:

– Андрюша! – неожиданно громко крикнул он. – Я знаю, ты где-то здесь. Ты не убежал. У тебя оказывается много друзей. Кто там наверху? Друзья из ФСБ? Зачем такая сложная комбинация? Могли бы сразу в ресторане нас арестовать или в том офисе. Зачем Алаева было привлекать? К чему эти сложные игры?

Признаю, я с тобой крупно облажался. Научились всё-таки в России работать. Вот только не пойму, нахера было эту дезу американцам впихивать? Да ещё в таком дурацком виде. Из-за чего весь сыр-бор, а?

Кравцов лежал под лестницей, закрыв глаза. Он боялся их раскрыть, как будто они могли издать какой-нибудь шум. Его тело было не просто сковано страхом, оно было им полностью парализовано.  Даже две крысы, сидевшие на его ногах, не замечали, что под ними живой человек.

– Андрюша, ты меня слышишь? – не унимался Чащин, – Ну ладно, молчи. Я пока поговорю с твоими друзьями из ФСБ. Кто руководит операцией? Наверняка Петров! Да? Он теперь большой начальник в семёрке. Макарыч, ты рассказал коллегам, что мы с тобой вместе служили? Рассказал, почему мы расстались? Рассказал, как ты пять человек заживо чуть не изжарил, а потом их полуживых на ремешки пустил. Кожаные. Результат любой ценой. Да?

Голос Чащина вдруг дрогнул:

– Зачем только меня тогда отпустил? Лучше бы вместе с ними закопал. Видишь, чем теперь приходится заниматься, – Чащин глубоко вдохнул и с силой выдохнул, – Я сделал, что вам нужно. Вы же хотели, чтобы мы поубивали друг друга? Верно? Теперь здесь никого кроме меня и Кравцова. Давайте закончим весь этот спектакль. Если оставите в живых, обещаю полное содействие вашей операции и сдам всех, кого знаю.

Чащин замолчал и пристально посмотрел в глаза живому Буряту, тот стоял возле лежащего на полу окровавленного тела Алаева. Чащин подмигнул и шёпотом произнёс:

– Стреляй в любого, кто сейчас появится, – и потом громко добавил, – я выхожу, без оружия.

Через несколько секунд с лестницы раздался голос Самсонова:

– Ляг на землю, руки на голову, ноги скрестить.

Чащин вышел на середину холла и лёг, уперевшись виском в грязный пол, повернув голову к лестнице. Краем глаза он видел, как с неё сошёл человек со снайперской винтовкой в руках и направился в его сторону. Раздалась автоматная очередь. Человек упал.

Чащин неспешно встал и подошёл к лежащему у лестницы телу. Все пули попали в бронежилет, но как минимум одна его пробила. Самсонов был жив, но тяжело дышал, похоже пуля пробила лёгкое.

– Живой? Это хорошо. Нам прикрытие не помешает. –  Чащин наклонился и снял с головы Фёдора гарнитуру связи, – У меня два ваших человека. Поэтому без глупостей. Макарычу привет.

Сзади подошёл Бурят:

– Федерал?

Чащин утвердительно кивнул, после чего забрал у Самсонова его «Вул» и «ПМ» Палыча, поднял с пола «СВД» и повесил её себе на плечо.

– Твой друг, – он повернулся к Буряту, – был глуп и слишком жаден, что мешало ему жить. А ты, раз меня не пристрелил, достаточно умён и значит, жить хочешь.

Бурят согласно кивнул:

– Что дальше делать?

– У нас минут пять, чтобы найти Кравцова. Я на втором этаже, ты на первом. Смотри внимательно. Он сука где-то хорошо зашкерился.

Когда шаги поднявшегося на второй этаж Чащина стихли, Андрей раскрыл глаза. Ему не было видно Самсонова, но было хорошо слышно его сопение.

– Я здесь, – шёпотом сказал Андрей, – что мне делать?

– Ты где? – Самсонов не понял, откуда идёт звук.

– Под лестницей.

Фёдор через боль улыбнулся. Он не ожидал от Кравцова такого сюрприза:

– Вылезай.