Период Македонской династии (867 — 1057 гг.)

Наряду с указанными фактами нужно рассматривать попытку Византии овладеть Кипром. Этот остров находился с VII в. под властью арабов, но пользовался исключительными привилегиями. Им, собственно, владели арабы и греки сообща: местное население поделено было между теми и другими и платило поземельный налог поровну грекам и арабам. Можно сказать, что на Кипре вследствие такого порядка отношений установилось очень мирное сожительство пришельцев с местными элементами. Со времени завоевания Крита испанскими арабами в 825 г. положение на Средиземном море сильно изменилось в пользу арабов, которые в постепенном расширении своего влияния обратили внимание на важное значение Кипра. Но и царь Василий не менее того оценивал военное значение этого острова и, пользуясь симпатиями местного греческого населения, успел овладеть Кипром и ввести на нем византийское фемное устройство. Стратегом на Кипре назначен был армянин Алексей, который и держал Кипр в течение семи лет". Но затем арабы снова завладели островом и владели им до времени знаменитого Никифора Фоки. Что касается хронологии этих событий, то здесь можно делать лишь приблизительные догадки. Точкой отправления должно быть письмо патриарха Фотия к правителю Кипра Ставракию, написанное не раньше 878 г., когда Фотий вторично сделался патриархом. Несомненно, что в это время остров находился еще под властью империи, ибо Фотий обращается к Ставракию как к лицу, состоящему на службе империи (12).

Для иллюстрации отношений между христианами и мусульманами, равно как, в частности, для истории Кипра, имеется несколько весьма любопытных черт в письме патриарха Николая Мистика к эмиру Крита (13). Хотя Вселенский патриарх слишком много лестного говорит о самом эмире и о мусульманстве, но это следует объяснять риторическими требованиями и до известной степени принимать условно.

«Две власти, — пишет патриарх, — сарацинская и римская, превосходят всякую земную власть и блистают, как два великих светила на тверди небесной. И уже по одному этому нам нужно относиться друг к другу общительно и братски и не чуждаться и не лишать себя того единения, которое совершается путем письменных сношений, по той причине, что нас разделяют образ жизни, нравы и религия». Переходя затем к положению острова, находившегося во власти эмира, патриарх продолжает: «С тех пор, как киприоты заключили с сарацинами мир и стали данниками вашего могущества, до настоящего времени они жили под охраной договоров, и никто из ваших предков, правивших сарацинским народом, не нарушал договоров и не причинял киприотам никакого зла; но принимавшие попеременно власть в добром и справедливом расположении к отеческим постановлениям относительно управления подвластными народами и во внимание к тому, что скреплено письменными актами, свято хранили и соблюдали постановления предков, не вводя никаких новшеств».

Не касаясь пока тех частей этого письма, которые рисуют положение острова в начале X в., ограничимся сделанными выдержками, которые достаточно выясняют тот род совместной жизни, в который входили христиане и мусульмане и который объясняет союзы и нередко общность предприятий мусульман и христиан против христианских стран и городов. То, что наблюдается на Кипре, происходило и на Западе, в Южной Италии и Сицилии, и на Востоке. Понять успехи распространения мусульманской власти было бы невозможно, если бы не предполагать у арабов уменья примирять подчиненные народы со своим господством.