Период Македонской династии (867 — 1057 гг.)

«С тех пор как мы получили самодержавную власть и принялись разбирать дела между богатыми и бедными мы увидели, что властели, страдая страстью приобретения, находят явное поощрение своей страсти в сорокалетней давности и стараются то посредством подарков, то посредством присущей им силы и влияния миновать как-нибудь этот срок и затем получить уже полное право собственности над тем, что они дурным образам приобрели от убогих. Желая исправить такое зло, поставить в должные границы нынешних властелей и воспрепятствовать будущим следовать по тому же пути, мы издаем настоящий закон, после которого они будут знать, что они не найдут в этой сорокалетней давности никакой помощи, но что чужое будет отбираемо не только у них самих, но и у детей их или у тех, кому они оставят свое имущество. Немало мы были обременяемы жалобами бедных по поводу этого правила (сорокалетней давности) и, много раз путешествуя к войскам и проходя области царства нашего, собственными глазами видели совершающиеся ежедневно несправедливости и обиды в отношении к ним. Разве не может властель, обидевший бедного, долгое время пользоваться своей силою и благосостоянием, а потом передать и то и другое своим наследникам? Чем же в таком случае может помочь бедному одно время? Разве не возможен такой случай, что патрикий, магистр или военный доместик, обидевший бедного, будет иметь своими потомками тоже властелей, иногда родственных с царями и поддерживающих в продолжение семидесяти или ста лет силу своего рода и свое благосостояние? Не должны ли мы сами вступиться, обуздать сильных, поддержать бедных в принадлежащих им правах, которые у них злым образом бывают отнимаемы или похищаемы обманом? Совершенно ясно, что только в таком случае будут обеспечены интересы бедного, если ему предоставлено будет право, сколько бы ни прошло времени, беспрепятственно отыскивать и возможность получать обратно свою собственность. Если мы этого не сделаем, то мы дадим обидчику повод говорить: «Я теперь благоденствую, и бедный не может со мною тягаться».

Патрикий Константин Малеин, а потом сын его магистр Евстафий, оба были властелями и в продолжение ста или ста двадцати лет пользовались благосостоянием. Их дед, потом отец, а затем сыновья его сохраняли, можно сказать, беспрерывно до нашего времени свое преобладание. Какую же помощь может оказать в таких случаях время? Возьмем Филокали; первоначально он был крестьянином и принадлежал к числу убогих, а потом поступил в число знатных. Пока он находился внизу, он нес тягло вместе с своими односельчанами и ни в чем их не обижал. Когда же он достиг звания, он захватил все селение и обратил его в собственное поместье, изменив самое его название… Когда человек так поднялся и когда его дела приняли такой вид, позволительно ли, чтоб ему дано было в помощь еще и время (давность) и предоставлена была возможность владеть неизменно тем, что он злым образом приобрел? Никак. Поэтому мы, проходя в той местности и узнав из жалоб со стороны бедных о положении дел, приказали разрушить его великолепные дворцы и сровнять их с землей, бедным возвратили их достояние, а ему оставили только то, что он имел сначала, т. е. податную землю, и опять воротили его в первобытное состояние крестьянина.

Вследствие этого мы определяем: имения, приобретенные властелями в сельских общинах до первого законоположения Романа Старшего (т. е. ранее 928 г.), если притом приобретение может быть доказано письменными документами или достаточными свидетелями, должны оставаться собственностью властелей, подлежащею законной охране, как это говорится и в старых законах. А с тех пор (с 928 г.) и до настоящего времени и далее впредь давность уже не имеет никакого значения, и ни в каком случае действие ее не может быть направляемо против бедных, когда они имеют спор с богатыми; напротив (несмотря ни на какую давность), бедным возвращаются их имущества и властели не могут даже предъявлять какие-либо притязания на возмещение их издержек на покупку или на улучшение, потому что они оказываются нарушителями вышеозначенного законоположения и, следовательно, заслуживают еще взыскания.

Уничтожая такую несправедливость и неравенство и постановляя для всех одинаково — бедных и богатых — полезное и справедливое, мы отменяем сорокалетнюю давность, дабы и богатые, зная это, не оставляли вышеозначенного рода наследств своим детям и чтобы бедные, лишаемые своего достояния, не приходили в отчаяние, но в настоящем законоположении имели бы крепкую поддержку к возвращению своей собственности.