Период Македонской династии (867 — 1057 гг.)

Восточная политика царя Василия по ясности преследуемых задач и по обдуманности принятых им своевременно и систематически проведенных военных и дипломатических мер еще более возвышает государственный ум и характеризует военный талант этого последнего представителя даровитой Македонской династии, чем изложенные в предыдущей главе греко-болгарские войны. В наших глазах положение дел на восточной границе и потому привлекает к себе преимущественное внимание, что там и в конце X в., так же как в VIII и IX вв., продолжалась начатая еще между мусульманским калифатом и христианской империей партия, в которой той и другой стороной разыгрывалась весьма большая ставка. Следить за ходом этой гигантской борьбы, не прекратившейся поныне, составляет существенную часть содержания Византийской истории. Хотя восточные дела вообще менее известны и трудней для изучения, но в последнее время благодаря прекрасным работам барона Розена и французского академика Густава Шлумбергера пролит свет и на эту до сих пор мало разработанную страницу истории.

Смуты на восточной границе столько же поддерживались честолюбивыми военными генералами и крупными местными землевладельцами, сколько находили себе пищу в общем положении Сирии как страны, пограничной с калифатом и подверженной постоянному брожению. При царе Василии II Византии принадлежала лишь Северная Сирия с центром в Антиохии, находившейся под управлением дуки; Алеппо и Дамаск, хотя и переходили иногда под власть империи, все же были прочной опорой мусульманской власти, откуда арабы старались расширять сферу своего влияния. Вследствие этого Сирия продолжала оставаться театром борьбы греческого и арабского политического влияния, и весьма часто случалось, что недовольные византийским правительством находили себе покровительство в городах калифата, и наоборот. Такое положение легко должно было создать в Сирии особенно либеральный дух и выражаться в живом протесте против центральной власти, безразлично, была ли то христианская или магометанская. Таким образом, по замирении движения, поднятого Фокой и Склиром, в Сирии снова начался бунт, и на этот раз в мусульманской среде: дамасский эмир Бакджур начал возмущение против египетского калифа, от которого зависела Сирия. Но, потерпев поражение от евнуха Мунира ал-Саклаби (термином «саклаби» у арабов обозначается славянская народность), сделавшегося затем правителем Дамаска, Бакджур успел затем снова снискать расположение калифа, и в 991 г., когда умер эмир алеппский Каргуя, он испросил у калифа разрешение вступить в управление городом Алеппо. Тогда потомок владетельных князей Алеппо из рода Хамданидов, Саад ад-Дауле, уведомил царя Василия о происках Бакджура и убедил его принять участие в сирийских делах. Царь приказал своему антиохийскому губернатору, дуке Михаилу Вурце, поспешить на помощь к Алеппо и оказать содействие Сааду ад-Дауле против Бакджура. В битве 25 апреля 991 г., в которой на стороне арабов Хамданида был и византийский отряд, Бакджур был разбит и взят в плен. Новый порядок вещей, когда во главе сирийских городов снова стал Хамданид, состоявший к Византии в вассальных отношениях, сопровождался ослаблением политического влияния в Сирии Египетского калифата и вызвал попытку со стороны ал-Азиза занять в Сирии более твердое положение. Несколько времени перевес склонялся на сторону мусульман, так как Банджутекин, предводитель египетских мусульман, нанес у Апамеи сильное поражение правителю Алеппо Лулу и его союзникам-грекам (994).