Обстановка в Афганистане внешне стабилизировалась на каком то уровне, пусть очень плохом. Пакистан сваливался в нищету, власть едва держалась. Американцы, разочаровавшись в президенте Зардари, теперь демонстративно имели дела с начальником генерального штаба армии Пакистана генералом армии Ашфаком Каяни, словно подталкивая того к государственному перевороту — видимо, хотели сделать из него второго Мушаррафа. Каяни пожимал руки американцам и принимал от них помощь — но ровным счетом ничего не делал, он понимал всю шаткость ситуации в Пакистане и понимал, что любое резкое движение может сдвинуть с места лавину, которую потом не остановить. Президент Зардари теперь делал отчетливую ставку на Китай, и в пакистанском Генеральном штабе теперь сидела группа китайских советников, численностью около пятидесяти человек. Операции в Кандагаре ничего не дали ни в десятом, ни в одиннадцатом году, город по-прежнему оставался на осадном положении, и наиболее умные люди отчетливо понимали — рано или поздно его придется оставить.
В Америке бушевала предвыборная компания, против Барака Обамы республиканцы выставили Сару Бейли, нового пророка и мессию. Удивительно было то, что в отличие от Обамы Сара Бейли вообще не напрягала себе голову мыслительным процессом, ее интеллектуальный уровень (бывшая королева красоты) у хорошо осведомленных людей вызывал тихий ужас. Она брала другим — неистовой верой в то, что в нее вложили, убежденностью и готовностью на самые радикальные меры. "Зажигать" она умела не хуже Обамы, умела подать себя — но в серьезных дискуссиях мешалась. Она почти ничего не знала про международные отношения, про внешнюю политику — но она знала только одно: Америка должна оставаться единственной сверхдержавой, всех кто этому препятствует — надо уничтожить. В том числе и венным путем.
А что нужно было людям? Простым американцам? Обаму было просто жаль — совершенно правильные предвыборные лозунги он не воплотил в жизнь, элементарно продавшись. Торг шел до самого конца,