Период распада

— На хвостовом готовность, — заявил и Спенсер. Он сидел на складном стуле на откинутой бортовой аппарели и управлял крупнокалиберным пулеметом. Он не мог видеть то, что происходит впереди, и мог лишь напоследок дать кому-нибудь хорошего пинка. Говорили, что кормовой стрелок не нужен, что он мешает посадке-высадке десанта, что надо его убрать, чтобы облегчить вертолет. Но те придурки, которые так говорили, ни разу не видели Стива Рикоффа, вернее то, что от него тогда осталось, и ни разу не пытались убраться из очень, очень дерьмового места с погоней на хвосте…

— Точка два — разворот на курс двести пятьдесят.

— Исполнил, — отозвался подполковник. Вертолет чуть качнуло.

Море в блистере сменилось на весенний, оживающий от зимней стужи с сыростью пейзаж, пополам сельский и курортный. Говорят, раньше здесь делали хорошее вино — но теперь его делать было некому. Они заходили на Одессу с юго-востока, под вертолетом проносились дороги, какие-то бывшие дачи, многие сожженные или разрушенные.

— Точка рандеву!

Соколовский огляделся:

— Где эти черти? Они что, решили, что я полечу над городом в одиночку?

Вертолет начал тормозить свой стремительный бег, чуть задирая нос и уходя влево, в сторону моря.

— Сэр, кажется, они на подходе… — доложил Круз, на всякий случай наводя пушку. Россия была рядом, а в России было немало психов…

— Дракулам, наблюдаемым по левому борту, — я Бегун-три, как слышите меня!

— Бегуну, слышим тебя четко и громко, готовы прикрывать.

— О’кей, тогда занимайте позиции выше меня, отбой.

Вертолет снова лег на курс, теперь уже под ним неслись пригороды.

— Город!

— Город — принято.

Команда «город» была особенной, ее выполняли все пилоты, которые длительное время летали здесь и которым была дорога их задница. По этой команде командир бросил машину вправо, а потом так же резко — влево, да так, что готовящиеся к бою румынские спецназовцы в десантном отсеке едва не падали друг на друга. Город — опасное место, там опасно все: и пулеметы, и ракеты РПГ, и «Стрелы», и если хочешь выжить — нельзя лететь по прямой, нужно постоянно маневрировать. Вот подполковник и дергал свой вертолет как в пляске святого Витта.

— Два-майк![53]

— Два-майк, приготовиться! — заорал во все горло Круз в десантном отсеке, но половину его слов не было слышно из-за рокота винтов и свиста вертолетных турбин.

По левую руку пронеслось знакомое здание какой-то бывшей портовой гостиницы — на него ориентировались все вертолетчики, летающие над Одессой, оно было своеобразной точкой отсчета, и Соколовский сразу же отвернул от него вправо, гася скорость. Сейчас им предстоит пережить несколько минут настоящей опасности — высадка десанта.

— Левее. Еще… гаси скорость.

— Тридцать секунд, снижаемся.

— Тридцать секунд! Готовность к сбросу!

Кормовой стрелок-наблюдатель отвлекся от пулемета, приготовился сбрасывать трос.

— Вон нужное здание!

— Принято!

И тут — словно искры вышибло от блистера, пущенные снизу автоматные пули не смогли пробить броню и ушли выше.

— Вот дерьмо. Быстрее!

Вертолет почти идеально завис над зданием, в отличие от бойцов Дельты и САС румынские спецназовцы не умели зависать на тросах, чтобы максимально быстро, как только вертолет зависнет, оказаться на объекте. Поэтому они дождались, как вертолет зависнет, — и только тогда с топотом бросились к тросам. Ни одна из огневых точек вертолета работать не могла, да и Дракулы их прикрыть тоже не могли — оставалось только молиться, чтобы ни у кого внизу не оказалось в такой опасный момент РПГ или чего похуже. Если окажется — то будет «Черный ястреб сбит-2»[54]…