Период самостоятельности Русской Церкви (1589-1881). Патриаршество в России (1589-1720). Отдел второй: 1654-1667

Главная грамота была от Киевского митрополита, в подкрепление которой гетман Хмельницкий приложил и от себя грамоты. Митрополит в грамоте своей прежде всего выражал общую радость всех сынов Малой России, которые после многих гонений от иноверных обрели, наконец, милостию государя тихое пристанище под его крепкою рукою, и особенно выражал радость свою как пастырь этих духовных овец, который вместе с ними смиренно и доброхотно преклоняется под крепкую руку государя, вместе с ними присно благодарит Бога «о нынешнем соединении» и непрестанно молит Его, да пособит довести до конца начатое благое намерение. Затем митрополит старался оправдать себя пред государем: «Я известился, что Ваше царское величество, по оглаголанию некоторых, положил на меня гнев за то, что я сначала не позволил присланным в Киев воеводам строить твердыню на земле, принадлежащей церкви св. Софии, престолу моей митрополии. Да будет же ведомо Вашему величеству, что я поступил так не из какого-либо сопротивления Вашему величеству, как некоторые оклеветали меня пред ним, а потому, что земля та уделена моей митрополии от лет древних; землю ту защищали со многими страданиями от хотевших взять ее и прежде меня бывшие митрополиты и утвердили ее на судах крестным целованием. Потому и я, наследник престола митрополии и земли ее, не захотел, чтобы она взята была от Церкви Божией, ибо и прокормление идет ныне мне только от той земли. Я спрашивал у воевод, имеют ли они письменное повеление Вашего величества, а как они письменного повеления не имели, то я и не соглашался уступить им церковного места. Прости меня, всемилостивый царь, я сделал это из ревности к св. месту церковному, а не из сопротивления Вашему величеству. К тому ж и от гетмана Богдана Хмельницкого, ныне нашей земли начальника и повелителя, я имел повеление, чтобы я не дозволял без его повеления никому ничего от нас брать. А как указа от гетмана у меня не было, чтобы отдать воеводам землю митрополии, то я немедленно и послал к нему с известием о том. И когда гетман, посоветовавшись с своими полковниками, прислал мне указ уступить то место под твердыню, я не только не возбранял воеводам, но и благословил их строить город, который вскоре, к нашей общей радости, и устроился. Да и не одно то место, но и другие, какие угодно будет, я готов уступить по повелению Вашего величества, нимало не сомневаясь, что ты благоволишь воздать нам больше... Если были на меня и какие-либо другие клеветы, молю, государь, не верь им, ибо думаю, они сделаны из одной ненависти. Посланников же моих я доселе не посылал к Вашему величеству с челобитьем моим и всех моих духовных не по нерадению моему или презрению Вашей пресветлой державы: мы хотели послать, но гетман не велел, пока не возвратятся его посланники от Вашего величества. Когда же возвратились, то дал указ, чтобы и мы посылали своих...» В заключение митрополит, сказав несколько слов о своих послах, умолял государя, чтобы он по своему царскому обещанию, объявленному чрез боярина Бутурлина и чрез гетманских посланников, а наиболее по своей великой милости благоволил утвердить прежние права и привилегии малороссийского духовенства, о чем статьи письменно изложены на особом листе и вручены послам. Нельзя оставить без внимания, что Сильвестр Коссов, митрополит Киевский и Галицкий, подписался под этою грамотою митрополитом не всей России, а только Малой России и так начал уже нередко титуловаться и подписываться.