Период самостоятельности Русской Церкви (1589-1881). Патриаршество в России (1589-1720). Отдел второй: 1654-1667

Прошло уже более восьми месяцев, как отправлено было Никоном с Мануилом греком послание к Цареградскому патриарху Паисию по вопросам церковным, но ответа не было. В Москве могли подумать, что или послание не доставлено по назначению при затруднительности тогдашних сообщений с Константинополем, или сам Паисий уже свержен с кафедры при тогдашней постоянной смене Цареградских патриархов. Как бы, впрочем, ни было, только Никон решился, не дождавшись ответа из Царьграда, созвать в Москве новый Собор. Об этом Соборе сохранилось два современных, хотя и весьма кратких, сказания. Первое принадлежит архидиакону Павлу Алеппскому и драгоценно потому особенно, что ясно обозначает время, когда происходил Собор. Собор происходил, по свидетельству Павла, в продолжение пятой седмицы Великого поста (которая в 1655 г. обнимала числа с 25 по 31 марта). И это свидетельство тем несомненнее, что Павел вел как бы дневник событий, более или менее касавшихся его отца, патриарха Макария, со времени прибытия его в Москву и описал в своем сочинении как то, что случилось замечательного прежде этой пятой седмицы Великого поста, так и то, что совершилось после. О самом Соборе Павел передает следующее: «Собор созван был по тому случаю, что наш владыка (Макарий) обратил внимание Никона на разные новины и недостатки в их церковных обрядах. Ибо русские а) совершают литургию не на антиминсе, как мы, с изображениями и частицею св. мощей, а просто на куске белого холста; б) из просфоры, назначенной для Агнца, вынимают не девять частиц, а только четыре; в) в Символе веры делают ошибочные изменения; г) прикладываются к иконам только раз или два в году; д) не раздают в церкви антидора; е) ошибочно творят знамение креста, слагая для того персты не так, как должно; ж) ошибочно думают о крещении поляков, полагая, что их нужно во второй раз крестить (при обращении в православие). На этом же Соборе были рассматриваемы и другие недостатки в (русских) обрядах и церемониях. Патриарх Московский вообще много слушался советов нашего владыки и в настоящем случае перевел с греческого языка на русский Служебник так хорошо и с такими пояснениями, что, кажется, и дети могли понимать теперь смысл греческих обрядов. Этого перевода Никон напечатал несколько тысяч экземпляров и разослал их по всем церквам страны. Велел также напечатать более 15000 антиминсов с свящ. изображениями и, вложив в них частицы св. мощей, разослал по всем церквам… В заключение отцы Собора объявили, что вторичное крещение поляков незаконно, опираясь на мнение нашего владыки патриарха и на постановления, заключающиеся в Евхологии и Номоканоне, так как поляки веруют и крещаются во Св. Троицу и не настолько разнятся от нас, как прочие еретики и лютеране, наприм. шведы, англичане, венгры и другие франкские секты, которые не соблюдают постов, не поклоняются иконам, не творят на себе крестного знамения и пр. Никон, любя все греческое, с жаром принялся за такие исправления и говорил на Соборе присутствовавшим архиереям, настоятелям монастырей и пресвитерам: „Я сам русский и сын русского, но моя вера и убеждения греческие“. На это некоторые из членов высшего духовенства с покорностию отвечали: „Вера, дарованная нам Христом, ее обряды и таинства, все это пришло к нам с Востока“. Но другие – так как во всяком народе бывают люди упрямые и непокорные – молчали, скрывая свое неудовольствие, и говорили в самих себе: „Не хотим делать изменений ни в наших книгах, ни в наших обрядах и церемониях, принятых нами исстари“.

Только эти недовольные не имели смелости говорить открыто, зная, как трудно выдержать гнев патриарха, как поступил он с епископом Коломенским, которого сослал в заточение. Согласившись с мнением Собора о незаконности перекрещивания поляков, Никон тут же передал нашему владыке патриарху шесть священников, приведенных в плен из Польши», как видно из описания, униатских, которых потом Антиохийский первосвятитель и присоединил всех к православной Церкви не чрез крещение, а чрез миропомазание.