— Это не у меня! — нахмурился Александр, ощупывая доспех.
— Я вообще плюшевый и у меня лапки! — привел аргумент Сева.
— Это у меня! — выдал самую длинную фразу за день Гриша и поднял за ноги Профа.
Тот висел как тряпка и не подавал признаков наличия сознания.
— Ага, точно! — кивнул Сева. — Это голова профессорская стучит!
Рома вздохнул и принялся массировать переносицу.
— Когда, интересно у него запой закончится, — он еще раз вздохнул и начал рассказывать: — Там наверху живут монахи и один очень странный воин. Нам надо найти этого воина и сделать ему вызов. При этом каждый ему проиграет. Последним будет наш Саша. Ты его должен убить. Только после этого монахи отдадут его личные вещи, среди которых ты и найдешь свою классовую вещицу. Понятно?
— Че прям совсем проиграть? — уточнил Сева.
— Ага, насмерть! — заявил фея-инквизитор. — Желательно хотя бы чуть-чуть потрепать этого воина. Тогда Саше будет проще…
Команда продолжила движение по ступенькам. Благо храм был уже недалеко.
Тук. Тук. Тук.
— Начальник, а че мы будем с Профом делать?
— В смысле?
— Ну, мы-то с Гришей понятливые, — кивнул Сева на тролля. — А старик-то у нас в коме.
— Э-э-э… Попробуем его привести в чувство! — пожал плечами Рома.
— А если нет?
Посередине большого зала, перед нефритовой скульптурой будды, лицом к статуе, а с спиной ко входу, сидел воин в странном балахоне желтого цвета. Перед ним лежала пара клинков хищного вида. Сам воин медитировал прикрыв глаза.
По полу едва заметно ползли солнечные зайчики, час шел за часом. Полная тишина и созерцание вселенной…
Ки-и-и-ия! Бдамс!
— 7-16! Ведет Гриша! — объявляет Сева.
— Как-то неудобно монахи же, — послышался неуверенный колос Александра.
— Ага, а вон тот с мечами просто салат резал! — хохотнул енот.
Спустя пару секунд дверь в зал для медитации с грохотом открывается и в зал вваливается вся команда.
— Зачем вы сюда пришли? — громко произнес воин, не открывая глаз.
— Э! Але! Бери свои зубочистки! Биться будем! — насмешливо крикнул Сева.
Воин открыл глаза и взял в руки мечи.
— Кто из вас умрет первым? — спрашивает он.
Инквизитор толкает локтем Гришу и взглядом показывает на профессора, которого тот держит в руках за шкирку. Тролль понятливо кивает и бьет кулаком тому в печень.
— Йа-а-а-а-а… — стонет, скручивающийся старичок.
— К бою, — с усмешкой произносит воин и встает. Прежде чем он успел обернуться, Григорий запустил в него бесчувственную профессорскую тушку.
Вместо внимательного взгляда и боевой стойки, повернувшегося воина встретила летящая на него физиономия пьяного в хламину профессора. Разлетающиеся слюни, красные белки глаз и перегар от которого глаза щиплет. Мгновение и профессор врезается в воина, сметая того с ног.
— Бей лежачего! — кричит енот-полоскун и бросается к опешившему от такого снаряда воину.
Александр спокойно спускался по ступенькам. В руках он вертел колечко с круглым прозрачным камнем. Внутри камня плавала черная стрелка, которая указывала в одну и ту же сторону, как обычный компас.
В спину дунул ветер, который принес дым. Александр обернулся и еще раз взглянул на разгромленный храм, остатки которого догорали в пожаре. Каменные колонны остались на месте, но деревянные стропила, окончательно прогорев, не смогли удержать тяжелую черепицу и рухнули, погребая под собой внутреннее убранство храма.
— Хорошо, что доспех не горит, а то эти инквизиторы только и умеют, что жечь, — пробормотал пилигрим и продолжил движение вниз, туда, где виднелось туманное марево портала. — Странный компас какой-то…
Перед глазами чистое голубое небо. Чуть ближе к горизонту не спеша проплывает парочка облаков. Легкий ветерок, и шелест деревьев и травы. Перед взглядом метнулась стрекоза по своим делам. Пара секунд и недалеко слышится плеск воды и визг детей. Нос щекочет запах дыма от костра.
— Лето… — вздыхает Александр.
Легкий шорох совсем рядышком, и левое ухо слегка прикусывает супруга. Ее дыхание щекочет ухо и заставляет улыбнуться.
— Ты чего это в небо уставился? Уснул что ли?
— Нет, — на лице Александра расползается улыбка. — Просто небо красивое.
От костра доносится шипение и запах подгорающего жира.
— Вставай, а то мясо подгорит, — не отпуская мочку уха произносит жена. Она чуть сильнее сжала зубы. Ухо щекочет ее дыхание.
— Встаю, встаю, — пробормотал Саша и поднялся.