Перламутровый дождь на двоих

– Мам, помнишь, мы котенка хотели завести? – начала девушка.

– Это ты к чему? – родительница выжидающе уставилась на дочь.

– Пойдем со мной, – Сашка кивком головы указала на свою комнату.

Нутрия сидела у батареи и огромными оранжевыми зубами вычесывала шерсть у себя на боку.

– Господи, кто это?! – Сашка увидела, как в одно мгновение мамины щеки из ярко-розовых становятся снежно-белыми.

– Мам, это нутрия. Ну прости! Я ее на выставке пушного звероводства купила. Из нее бы шапку сделали!

– А бобров там не было? Наших, российских? – Родительский взгляд не предвещал Сашке ничего хорошего. – Нам как раз бобра не хватает. Смотри, сколько ненужной мебели кругом, – она обвела рукой комнату.

– Не, бобров не было, – вздохнула девушка. – Но, если хочешь, специально для тебя могу где-нибудь найти. – Она заглянула родительнице в глаза. – Мам, ну что ты, ты же сама говорила, что о крысках тоже заботиться надо, не только о собачках и кошечках. Ну, так вот, заботься!

От родительского гнева Сашку спас звонок в дверь. На пороге стоял Штирлиц, в руках он держал Сашкину шапку.

– На вот, – он протянул девушке головной убор.

– Ваня, здравствуй, – из комнаты показалась мама. – Давай раздевайся и проходи.

– Да не, я пойду, наверно. – Штирлиц топтался в дверях. – А у вас ничего не случилось, Нина Андреевна? Какая-то вы странная, – спросил он.

– Еще как случилось! – Сашкина мама за руку втянула его в квартиру. – Можно подумать, ты не знаешь! Небось вместе покупали.

Минута молчания затянулась. Все трое смотрели на нутрию. Сашка – с интересом, Сашкина мама – обреченно, Штирлиц – с восторженным ужасом. Крыса уже закончила умываться и теперь обследовала комнату. Залезла в кресло, где у Сашки были свалены тетради вперемешку с одеждой, что-то попробовала на зуб, что-то спихнула на пол. Наконец устроилась, свернувшись в клубочек, и засопела.

– Вам нужна клетка, – констатировал факт Штирлиц. – Никуда не уходите. Я сейчас принесу. – Он бросился к двери.

– Мы никуда не уйдем, – вздохнула Сашка.

Штирлиц вернулся минут через двадцать, и не один, а с Мишей. Они вдвоем еле-еле тащили огромную клетку.

– Вот, держите. У меня от Лаймы осталась. Покупали, когда она щенком была, думали запирать ее, когда из квартиры будем уходить, чтобы ничего не грызла. Но как-то не пошло. Да она и не грызла особо… А вам пригодится. У вас-то точно грызть будет, – полушепотом добавил он.

Сашкина мама благодарно улыбнулась, с ее лица исчезло выражение обреченности.

– Как назовем животное-то? – спросила она.

– Лариской? – неуверенно предложила Сашка.

– Пусть будет Лариска, – согласилась мама. – Пошли пить чай, – она поманила за собой ребят. – А ты пока запихни ее в клетку, будь добра.

– Платье ты, конечно, не заслужила, – сказала мама на следующее утро, – но что с тобой делать? Не отправлять же на бал в джинсах и свитере. Собирайся, в магазин пойдем. Не забудь только своего монстра запереть.

Лариска всю ночь проспала на Сашкиной кровати, в ногах у девушки, и даже не просыпалась, когда та пыталась пяткой отодвинуть ее чуточку подальше.

«Вот тебе и дикое ночное животное», – думала девушка, убирая постель. Нутрия сидела в углу клетки и шумно грызла морковку.

В первом же магазине Сашка увидела платье своей мечты – почти точную копию вчерашнего отложенного, только лучше и на порядок дешевле. Оно было черным с серебристо-серыми вставками, с глубоким вырезом и короткой узкой юбкой, выставляющей напоказ Сашкины длинные стройные ноги. Девушка оглядывала себя со всех сторон в большое зеркало и не верила, что эта симпатичная незнакомка – она.

– Ну вот, на девочку стала похожа, – резюмировала мама. – А то все джинсы и джинсы. Туфли купим на следующей неделе.

При слове «туфли» Сашка непроизвольно скривилась. По ее мнению, к этому платью отлично бы подошли высокие берцы. Но разве маму убедишь? Хотя можно попробовать…

– Саш, а ты задержись, пожалуйста, – сказала Анна Леонидовна, едва прозвенел звонок и весь 10-й «А» повскакивал с мест, чтобы на всех парах нестись домой. – Мне нужно с тобой поговорить. – Учительница вытащила из-под стопки книг Сашкину черную кожаную тетрадку.

Девушка подошла к учительнице, по пути поймав вопросительный взгляд Штирлица и в ответ указав ему глазами на дверь.

– Мне понравились твои стихи, Саша, – произнесла литераторша, едва все вышли. – У тебя большой потенциал. Я всегда это знала. Так вот что я тебе хотела сказать. У меня есть знакомая. Она проводит что-то вроде литературных вечеров у себя дома каждые выходные. К ней приходят разные интересные люди: поэты, художники, писатели, музыканты, читают стихи, общаются, делятся мнениями. Я рассказала ей про тебя, и она пригласила тебя в гости. – Анна Леонидовна улыбнулась Сашке. – Обязательно сходи. Познакомишься с новыми людьми, может, обзаведешься нужными знакомствами. Вот адрес и телефон. – Она протянула листок с написанными от руки координатами. – Это на Чистых прудах. Тебе у нее понравится.

Девушка поблагодарила учительницу и убрала листок в тетрадь со стихами.

В коридоре Сашку ждали Штирлиц и Миха.