Пернатый оберег

Оперативно-следственная группа в это время продолжала проверять подозреваемых в причастности к убийству Никиты и покушению на Маршу. Работы было много, потому что в подозреваемых по-прежнему числились все. Что касается уголовного дела о похищении Дэна, то его окончательно и бесповоротно прикрыли. По совету своего адвоката, Никандровы согласились не предъявлять в связи с этим претензий ни к следственным органам, ни к прокуратуре. На причину такой покладистости хозяев потом намекнул Глебу под большим секретом Новиков, а подробно все объяснил Горюнов, который со своим агентством «Следопыт» был во всякой бочке затычкой. Оказывается, в те давние времена, когда либерально-криминальный освежающий ветер продувал застойную атмосферу общенародной, то есть ничейной, по мнению правдивых СМИ, собственности, но будущее еще скрывалось во мраке неизвестности, тускло освещаемом горящими партбилетами, которые перестроечные Данко несли над собой вместо своих негорючих сердец (как известно, кое-что не только не тонет, но и не горит), нынешние господа, а тогда просто рядовые граждане Артюнянц, Никандров и Табунов волею судеб собрались под крылом самого уважаемого в Москве авторитета. Напомним, кстати, что под тем же крылом пригрелась и Лерочка Козлова, нынешняя Н. Г. Никандрова, жившая благодеяниями своей подруги, жены авторитета. То есть с одного бока Лерочку припекала шаткость ее тогдашнего положения, а с другого — обжигал ужас перед ужасным будущим. Под крылом авторитета они усердно и успешно первонакопительствовали, частенько забывая предупреждение поэта: «Орудуй, того, потише!». Порой они забывали и то, что МВД и прочие приструненные ведомства все же существовали и им свое существование нужно было как-то оправдывать… Однажды партнеры соблазнились провернуть сверхприбыльное дельце, которое принесло им миллионы, но стояло не только за гранью закона, что давно уже стало привычным, но даже за гранью добра и зла. Надеялись, что авторитет своим авторитетом их, как обычно, прикроет. А тут как раз покровителя и прикрывателя взорвали, и остались партнеры-подельники перед законом, словно голенькие. Спасибо, адвокаты разъяснили: или идти вам всем вместе под суд в составе ОПГ, что чревато суровым приговором, или все берет на себя один. Тогда ОПГ нет, а есть случайно заблудившийся в сторону преступлений особой тяжести и с особой жестокостью предприниматель. В общем, пострадать за всех, не совсем волей, а больше неволей, пришлось господину Табунову, тем более что ему уже было привычно «тяжкие цепи влачить». Артюнянц и Никандров поклялись самоотверженному подельнику, что его самопожертвование не будет забыто, ему помогут во всем и добром отплатят потом. Но пока господин Табунов страдал в темнице сирой с евроудобствами, многое изменилось. Господин Артюнянц, который в конце тридцатых годов прошлого века был никем, то есть обычным научным сотрудником некоего НИИ, стал всем. До него рукой не достать, даже если ты чемпион мира по прыжкам в высоту. Никандров тоже воспарил к горним высотам бизнеса. Нет, от своего обещания они не отрекались. Помогли Табунову снова встать на ноги. Но господин Табунов все же попрекнул бывших собизнесников: мол, на что вы меня обрекли? Неужели быть олигархом только районного масштаба — мой удел, когда я столько за вас претерпел? Я тяжкие цепи влачил, а вы наслаждались жизнью!..