Пернатый оберег

– И зачем этот Дэн был им нужен? Хотели получить за него выкуп? Тогда требовали бы солидную сумму, а не тот мизер, что получили. Или ты думаешь, что у Дэнова биологического папеньки ДДТ вдруг проснулись отцовские чувства?

– Может, и проснулись. Сколько примеров, когда расставшиеся родители потом начинали сражаться за детей! Но скорее всего у Табуновых интерес меркантильный. Ведь Дэн – в числе других детей Никандрова – его законный наследник. По завещанию Андрея Николаевича все имущество и капиталы делятся на детей и вдову в равных долях.

– На вдову? Ты Нелли Григорьевну имеешь в виду? Так Андрей Николаевич пока жив-здоров.

– Да, жив… пока. А вот насчет «здоров» – большие сомнения. По крайней мере, Нелли мне пожаловалась, что она очень встревожена состоянием здоровья супруга. В Швейцарии он лечится у известных медицинских специалистов. Только это большой секрет. Смотрите – никому! А то конкуренты сразу накинутся на его бизнес, как шакалы!

– Вот оно что! Значит, идет война за никандровское наследство!

Глава 11

Тем временем работа следственно-оперативной группы шла полным ходом. Проверялась подноготная каждого охранника и всей обслуги поместья. Выясняли, кто, с кем и в каких отношениях состоит, не имел ли кто связи с никандровскими недругами, конкурентами и криминальными структурами. Глеб был занят с утра и до утра и не появлялся в Малинской уже целую неделю – ему поручили работать с фигурантами в Москве. Очень хотелось повидать Юлию, но приходилось довольствоваться лишь редкими телефонными звонками. Даже и по телефону поговорить толком не было времени. Но прервал этот оперативный марафон все же телефонный звонок. Позвонил Курсаков и приказал бросить все и немедленно ехать на московскую квартиру Изяслава Никандрова. Голос следователя звучал такими интонациями, как будто несчастного служителя Фемиды и Немезиды живым клали в разверстую могилу. Причина так отчаиваться была уважительной: Изяслава Никандрова нашли убитым в собственной квартире…

Когда Глеб приехал на место преступления, там собрались уже все ответственные-безответственные за безопасность никандровского семейства.

– Ножом в сердце в его собственной постели, – пояснил Курсаков.

И вид у следователя был такой, как будто этот смертельный удар нанесли ему самому, только не в сердце, а в самую печенку!

– Замок не взломан, у убийцы был свой ключ, или его впустил сам Изяслав, – уточнил Новиков.

Этот держался со спокойствием капитана тонущего судна, который, скрестив руки на груди, стоит на капитанском мостике, готовясь уйти в морскую пучину вместе с подведомственным ему дредноутом.

– А где же была охрана?! Мы ведь договорились, что охрана должна быть неотлучно при каждом из членов семейства Никандровых?! – возмущенно воскликнул Глеб.

– Тут же в квартире и был! Квартира-то огромная, двухэтажная, на два подъезда. Охранники оправдываются: хозяин приказал им сидеть в прихожей у парадного входа. А вход из другого подъезда – приватный, закрыт двумя бронированными дверями. На ту половину им приказано вообще не соваться. Убийца вошел в квартиру как раз через второй, приватный вход, и две бронированные двери ему открыл сам хозяин, так как никаких следов взлома не обнаружено.

– Значит, убийцу Изяслав хорош знал? – предположил Глеб.

– Еще бы ему ее не знать! – криво усмехнулся Новиков и, взяв Глеба за рукав, отвел его в сторону. – Ну теперь-то ты наконец признаешь, что твоя Юлька – маньячка и ее следует немедленно изолировать?!

– Отстань от меня со своим параноидальным бредом, – гневно, но шепотом возразил Глеб. – Юлия сидит либо в больнице, у изголовья Марши, окруженная твоими охранниками в белых халатах, либо в своих комнатах с приклеенным к ней телохранителем.

– Не сидит, а сидела, пока ее маниакальные наклонности не взыграли по-новой! Но у маньячек знаешь какая хитрость! Придумала, что хочет лично поставить в церкви свечку за здравие Марши. Пытались не выпустить ее из поместья. Куда там! «Всех уволю!» Приехала в церковь Рождества Христова, с охраной, все честь по чести. А вокруг церкви нищих – целое стойбище. Юлечка вручила охранникам пачку купюр и приказала раздать все нищим с наказом молиться за здравие Марши и за упокой Никиты, а сама пошла в храм и попросила ее там не беспокоить, не отвлекать от молитвы. Охранники посмотрели на купюры и ахнули: «Это что же – нищим раздавать по сто евро?!» Ребята еще не рехнулись и побежали менять деньги. Пока туда-сюда, вернулись, ждут хозяйку. А ее все нет. Кинулись в церковь – и там нет. Исчезла! Ну а где объявилась, сам видишь…

– Юлия рассказала, что ездила к Изяславу?! Никогда не поверю! – решительно возразил Глеб.