Пернатый оберег

— Ни в какие версии я не верю, но всегда их проверяю! Чтобы на всякий случай подстраховаться. А тебе поручаю Юлию допро… переговорить с ней. Она тебе доверяет, искренне все расскажет и даже не поймет, что ее рассказ можно при надобности посчитать официальным документом, потому что ты мне его содержание представишь в виде рапорта.

— Никаких доносов на Юлию я представлять не стану! Можете меня увольнять!

— Ты, виконт, не кипятись! Разве я тебя заставляю Юлию гробить? Может, как раз во время допро… то есть в разговоре выяснится, что она к убийству Изяслава вовсе не причастна, что у нее железное алиби? Я буду только «за». И поставлю свечку в храме Николаю-заступнику и возблагодарю его за предстательство перед Господом. Потому что, если Изяслава все-таки убила Юлия и мы это установим, не видать нам от Никандрова никаких гонораров!

Ехать в Малинскую Глебу не понадобилось. Юлия была в больнице у Марши, все разводила руками над ее разбитой головой… Болезной временами становилось лучше, и Юлия воспаряла духом, но потом Марша снова впадала в бессознательное состояние — и врачевательница отчаивалась, опять начинала упрекать себя за прошлые ссоры с сестрой. О поездке в храм она рассказала Глебу сама, никаких расспросов с его стороны не потребовалось. В общем, Глеб услышал то же самое, что рассказал ему Новиков. Елена Прекрасная сумела выведать у Юлии все подробности ее паломничества в Храм Рождества Христова. Но пришлось услышать и нечто новое — у Глеба при этом поначалу даже захолонуло сердце… Юлия действительно, выйдя из храма и не найдя своих охранников, которые бегали менять деньги, взяла такси и поехала к блаженной отшельнице Митрофе Ниловне. Старица по ходатайству настоятеля Храма Рождества Христова отца Федора приняла ее благожелательно. Блаженная отшельница долго беседовала с юной паломницей, наставляла ее на путь истинный по многим вопросам, а под конец аудиенции спросила, внесла ли она свою лепту в благотворительный фонд «Ивушка», создателем и бессменным руководителем которого является отец Федор? Юлия со стыдом должна была признаться, что о таком благотворительном фонде даже не слышала. Блаженная старица на это заметила, что помогать страждущим братьям и сестрам нашим меньшим — дело благое, но и деткам человеческим, малым сим, оставшимся без попечения родителей, и малоимущим многодетным семьям тоже следует помочь. Этим как раз и занимается благотворительный фонд «Ивушка». К сожалению, Юлия все крупные сбережения уже потратила на устройство собачьего приюта в Разнесенске, а последнюю мелочь велела раздать нищим у храма. Но она вспомнила, что Изяслав давно обещал ей пожертвовать на собачью благотворительность не очень большую, но приличную сумму, да все никак не соберется раскошелиться. Юлия на том же такси сразу же поехала к Изяславу на квартиру. Но решила войти в его хоромы не через парадный вход, а через другой подъезд. Были, были уже прецеденты, когда братец, согласившись после многих просьб, криков и слез сводной сестренки ссудить ей энную сумму, в последний момент убегал от нее через приватный ход. Подозревая, что Изяслав может выкинуть свой обычный фортель, она, подъехав к его дому, позвонила брату и сообщила, что приехала и готова получить всю обещанную сумму. А сама — шасть в другой подъезд к бронированной двери. Если скупердяй станет от нее убегать — выскочит на приватный ход, а там она. Деваться ему будет некуда, и деньги отдаст. Но на этот раз Изяслав не убегал, а когда она позвонила у бронированных дверей, открыл их сам. Денег дал, но гораздо меньше, чем обещал. Причем честно признался, что не дал бы и того, да знает, что от нее скоро не отвяжешься, а он ждет гостью. Ну, Юлия — девушка деликатная. Если бы не эта откровенность Изяслава, она бы еще поговорила с ним на высоких тонах и остальные обещанные деньги из него вытрясла. Но коль речь зашла о сердечных делах брата, она этот разговор отложила на потом. В конце концов, Изяслав и так переживал из-за разрыва с Анжелой, она не станет ему мешать устраивать личную жизнь. С полученной суммой Юлия вернулась в Храм Рождества Христова, вручила пожертвование отцу Федору и, благословленная им на прощание, вернулась на такси в Малинскую. Где и высказала охранникам все, что она думает об их скаредности и желании сэкономить на нищенствующей братии! Нежно распрощавшись с Юлией, вернувшейся к нетрадиционной форме лечения сестры, Глеб тотчас позвонил Курсакову и сообщил ему, что хотя предположение о том, что Юлия была у Изяслава, подтвердилось, к его убийству она совершенно непричастна, и главное — Изяслав торопился выпроводить сестру, потому что ждал какую-то гостью.