Перо Демиурга. Том I

Чёрт бы побрал мою гиперответственность!

Скрипнув зубами, рванул к алым сферам и закружился вокруг них в стальном танце в компании своих клонов. Пришлось покинуть уютные объятия стелса, но больше я не опасался. Уже успел изучить движения врага и сейчас чувствовал уверенность в собственных силах. А кроме неё ещё и раздражение на себя, за короткую вспышку нерешительности.

Я заметил, что после речи Демиурга гораздо острее реагирую на опасность. Не имея страховочной сетки в виде воскрешения, больше не чувствую себя в безопасности, когда вступаю в бой. Похоже, подсознательно, я не до конца верю, что Улыбка фортуны действительно сможет меня оживить.

С этой неуверенностью что-то придётся делать. Потому что никто из местных жителей не обладает подобной роскошью. Все они ставят на кон собственные жизни, когда берут в руки оружие. И всё же не позволяют сомнениям и страхам управлять их жизнями.

Не позволю и я!

Акеллис в моих руках хлестал упругие тела, вырывая целые сгустки красного дыма. Каждую секунду я появлялся и пропадал, сбивая их с толку. Клоны отвлекали чужое внимание, и без того усиливая суматоху.

Пропустить клацающий мячик, ударить ему вслед двумя концами скорпионьей цепи. Прыжком преодолеть его товарища и вспороть вертикально глазасто-зубастую сферу. Цепь кружила вокруг меня, не замедляясь ни на секунду. Её лезвия жили собственной жизнью, обрывая одно подобие жизни за другим.

В какой-то момент я замер, с шумом втягивая в себя воздух. Землю покрывали гранулы алого порошка. В нервирующей тишине никто не покушался на мою жизнь.

Медленно вдохнул и выдохнул, успокаивая тело, накачанное адреналином. Собрал порошок в колбы и убрал в сумку. Заставил себя вновь сфокусироваться и направился к источнику хакешаров.

Особняк чем-то напоминал здание моей приёмной семейки. Примерно такая же конфигурация, планировка и внутренний дворик. Именно в нём я обнаружил очередную мерзостную картину.

У гранитного фонтана застыла… застыло нечто. Со своей позиции я сумел насчитать три пары рук, растущих из отдалённо человекоподобного тела. Схожести с человеком мешала парочка крошечных несущественных деталей. Во-первых, от паха до плеч нутро существа было вскрыто и вывернуто зубами наружу. Да. Зубами. Вертикальные ряды острейших клыков усеивали пунцовую плоть. Во-вторых, вместо головы у твари рос пучок розовых извивающихся щупалец.

Вот оно, родное Подземье. У каждой мрази обязательно торчат щупальца. Я ни хрена не скучал по тебе!

Шкура монстра была пепельно-серой, но в прошлом это вполне мог быть дроу. Или сразу несколько дроу, спаянных воедино. Демоническая многоножка: Часть Вторая.

Зовущий из Бездны, демон, полностью здоров.

Особь распростёрлась на плитке в позе, чем-то похожей на молитву, сжимая одной парой рук длинную металлическую палку с широким навершием. Не то штандарт, не то хоругвь. Ей урод и кланялся, её и боготворил.

Очередной поклон завершился бесшумной вспышкой, с которой перед чудовищем воплотился свежий хакешар.

Так. Пора заканчивать этот молебен!

По-прежнему выдерживая солидную дистанцию, я направил клонов к цели. Не знаю, как у него с магией, поэтому решил не рисковать. Удар в спину. Косящий взмах. Встречный разрез. Потрошение. Зазубренное лезвие. Кровавая пелена.

И всё это под Амплификацией.

Шесть ударов слились в один под мой приглушённый выкрик.

— Несанкционированные религиозные обряды запрещены, утырок!

Звон падающего на камни металлического посоха заставил меня вздрогнуть.

Боль, рождённую острейшей сталью, урод принял с наслаждение. Выгнулся дугой в экстазе, пока из отрубленных конечностей фонтанировала кровь. Замер… и взорвался ошмётками мяса, вонючей крови и едкого газа.

Он смёл всё на своём пути подобно тайфуну, накрывая двор целиком.

Мой рот наполнила резь, а нутро вспыхнуло напалмом. Режущая боль рождала крик. Я попытался дать ему волю.

И не смог.

Мой голос исчез.

Весь мой мир сжался до ощущения адского жжения внутри. Мука настолько яркая, что хотелось разодрать себе горло, лишь бы это прекратилось. Пускай одна боль сменится другой, если это потушит пожар у меня в животе. Невыносимые колики методично рвали моё нутро в абсолютной тишине.

Я не мог сосредоточиться ни на одной мысли дольше, чем на секунду. Разум практически выключился и не участвовал в управлении телом. Оно жило своей жизнью. Царапало горло, обрывая ногти. Пыталось прокашляться или закричать, но ни один звук не разрывал гробовую тишину.