Пером по шапкам. Книга первая

А кому она нужна такая свобода частных каналов, в которых даже грамотных ведущих и корреспондентов, умеющих говорить, не экая и мекая, да с правильными ударениями, по пальцам можно сосчитать? Кому нужен ваш хвалёный вами канал, как и десяток других, заполненных дурацкими телесериалами и зарубежными фильмами-ужастиками, видя которые хочется только плюнуть со злостью и расколотить телевизор? А вы проводите рейтинг по вопросу популярности НТВ. Да, если у других ещё хуже, то иногда и вас вынуждены смотреть. Вот и подогреваете вы сознание масс народных своими пужалками против власти, которой, кажется, и нет, чтобы зрители плясали под вашу музыку подобно глупым петухам, что обожглись под звуки балалайки на сковородке.

Вот вы какой гусь, господин Гусинский.

«Правда», 7.07.2000 «Пляс на сковородке»

Есть ли у России президент…?

В популярном советском фильме, не сходящим с экранов теперь уже телевизоров, «Карнавальная ночь» замечательный комедийный актёр Сергей Филиппов произносит ставшую крылатой фразу «Есть ли жизнь на Марсе, нет ли жизни на Марсе, науке пока не известно». А ведь и в самом деле трудно сказать, что там делается на планете, до которой в самые лучшие дни сближения аж пятьдесят шесть миллионов километров, тогда как мы зачастую не можем узнать, что делается на нашей с вами планете, в нашей собственной стране, даже если вы президент и сидите в самом центре страны, в Москве…

Стоп, но что это я? Конечно, президент не обязан сидеть всё время в столице. А потому, что же тут удивительного, если он ничего не знал и молчал о гибели подводной лодки «Курск», о бегстве за рубеж подозреваемого правоохранительными органами телемагната Гусинского, о делишках компании НТВ и притязаниях на неё американца Тёрнера, о поражении правительственной программы по спасению электроэнергетики, когда вместо неё в Думе слушают подсунутую вперёд программу электромагната Чубайса, о незаконном судебном решении по поводу снятия с выборной дистанции после первого тура наиболее вероятного претендента на победу в Приморье кандидата на пост губернатора края Черепкова, чтобы освободить дорогу денежным магнатам, о выступлениях народа против жилищно-коммунальной реформы и программы приватизации земли? Нет, разумеется, всего этого можно не увидеть, находясь в очень ответственных зарубежных командировках, хотя о каждом упомянутом событии пресса даже иностранная не устаёт кричать на всех газетных перекрёстках, и из каждого телеэкранного угла.

А, может, нам просто достался президент-молчун? Но, наверное, не совсем так. Иногда он всё же выступает, награждая орденами и медалями творческую интеллигенцию или участников преступной войны в Чечне. Но где его собственные рассуждения о происходящем в стране, где мысли о том, что же он хочет увидеть в её будущем? Год президентского молчания объясняли тем, что президент должен осмотреться, притереться сидячим местом к креслу, как говорится, акклиматизироваться. Ладно, год протерпели, а молчанка не кончилась.

Народ российский действительно славится по всему миру своим долготерпением. Уж и женщин наших молодых толпами за границу в сексуальное рабство отправляют. А когда-то в древности их только силой оружия полонить татарам да туркам удавалось. Детей нарасхват в заграничные семьи продают потоком. Хотя у самих численность населения падает катастрофически. Хлеб, мясо и кур закупаем за границей, позволяя собственному крестьянину голодать при пустых пахотных землях, которые нечем сегодня обрабатывать, или они уже закуплены, как в Саратовской области, землемагнатами, не собирающимся производить хлеб. Давят русского человека, чтобы совсем он на колени стал. И он терпит, а президент молчит.

Недавно сорока принесла мне на хвосте и шепнула на ушко новость, что де осенью грядут большие перемены в правительстве России, и что де у парламента силушки поубавится существенно, дабы правительство могло ещё свободнее быть и раскованнее, чем даже сейчас. А то, видите ли, неугомонные коммунисты объявили себя и аграриев единственными защитниками народа и не пустили несчастного Грефа, возмечтавшего продать русскую землю зарубежным магнатам, на трибуну государственной думы. Он, правда, не растерялся и высказался-таки из государственной ложи, куда парламентёров на дух не допустили. Его не смутило то, что за окнами зала, где он произносил крамольные слова о незначительности акта превращения крестьян в батраков, бушевала толпа, выплеснувшая свой гнев пикетчиков на Охотный Ряд, перекрыв движение по проспекту.