Перпендикулярный мир

Старик Ложкин, почетный пенсионер Великого Гусляра, постучал к Корнелию Ивановичу, когда тот доедал компот «Дары Гонолулу», купленный обленившейся Ксенией в магазине «Альмавива», открытом супругами Савичами на площади Землепроходцев. С прошлого года этой площади возвратили историческое наименование Скотский выгон, однако жители Гусляра все еще редко его употребляют. Нелегко проходит реинкарнация исконных ценностей!

– Корнелий, – сказал Ложкин, – опять прилетели.

– Кто прилетел? – спросил Корнелий.

– Пришельцы.

– Какого вида?

– Не знаю.

– Почему? Невидимые?

– Нет, что-то они не опускаются. Уже полчаса как над площадью кружат, а не опускаются.

– А чем я тебе могу помочь? – спросил Корнелий.

– Ты не мне должен помочь, а всему человечеству. Как нам с ними в контакт войти? Может, надо предотвратить конфликт? Может быть, они готовятся нас истребить?

Корнелий тяжело вздохнул, отложил ложку и отмахнулся от экзотического аромата.

– Зря ты иностранными продуктами себя балуешь, – заметил Ложкин. – Когда они кончатся, тосковать будешь.

Корнелий не ответил соседу, а крикнул жене:

– Ксюша, я на минутку, на небо взгляну и обратно!

Выйдя во двор, Корнелий закинул лицо к небу. И в самом деле, над желтеющей кроной липы виднелся край висящего над городом космического корабля.

– Значительный корабль, – сказал Удалов. – Давно таких не видал.

– Может, завоевывать будут, – ответил Ложкин.

– Зови Грубина, – приказал Корнелий. В трудные моменты жизни в этом немолодом полном лысом человеке пробуждался Наполеон, который всегда готов вызвать огонь на себя.

Ложкин подбежал к приоткрытому окну на первом этаже и принялся звать Александра Грубина – для друзей все еще Сашу. Тот долго не отзывался. Оказалось, у него были в гостях благодетели, те, которых в больших городах, подверженных иностранным влияниям, называют спонсорами. В благодетелях состояли бывший редактор городской газеты Малюжкин и кожушовка Глаша – посол немногочисленного лесного народа кожухов, обитающего в окрестностях Великого Гусляра. Совместно они создали горнодобывающее предприятие, но не о нем сейчас речь. Главное заключалось в том, что это предприятие «Недра-Гусь» субсидировало будущий кругосветный полет Саши Грубина на воздушном шаре, на котором руками девушек из текстильного техникума было вышито метровыми буквами: «Недра-Гусь»! Повезет, за что ни возьмусь!»

– Что случилось? – спросил Саша Грубин, высовывая в окно поседевшую, но еще буйную шевелюру. – Что могло привести сюда моих друзей во время обеденного перерыва?

Все засмеялись веселой шутке Грубина, но тут Удалов оборвал смех, сказав:

– А вот на небо поглядеть – это вам чуждо!

– Что случилось? – С этим вопросом благодетели и Грубин выбежали во двор и тоже увидели космический корабль пришельцев.

– Пришельцы, однако, – сказала скуластая Глаша.

– Если это, конечно, пришельцы, а не замаскированная налоговая инспекция, – ответил осторожный и подозрительный Малюжкин.

– Пришельцы, – уверенно произнес Удалов. – Таких кораблей у налоговой инспекции пока нет.

– Я сам видел, как они опустились! – поддержал Удалова старик Ложкин. – Сначала была звездочка, потом она превратилась в тарелочку.

Беседуя, они отошли на середину двора, чтобы лучше разглядеть корабль.

Он представлял собой диск, очевидно, огромных размеров, что подчеркивалось тремя рядами из сотен круглых иллюминаторов, а также различными надстройками поверх диска.

– Ну что ж, – сказал Удалов, – давай, Саша, выходи на связь на галактической волне.

Галактический передатчик стоял у Саши на письменном столе, и, если возникала необходимость о чем-то поговорить с Космосом, Саша никогда никому не отказывал.

Сам Удалов сопровождал Сашу на переговоры, но остальных попросил подождать во дворе, не создавать толкотни. И никто не посмел возразить Удалову, хотя, конечно, хотелось послушать инопланетян – зачем прилетели, что за намерения у них, будут ли завоевывать или, наоборот, предложат дружить.

В большой комнате Грубина, набитой приборами и книгами, было неопрятно и полутемно, к тому же зрители торчали у окна, застя свет.

Грубин быстро отыскал на экране пульсацию, соответствующую инопланетному гостю, и, когда она сформировалась, вызвал корабль на нужной волне.

– Отзовитесь! – сказал он. – Зачем прилетели?

Корабль не ответил.

– Повторяю! – настаивал Грубин. – Мы, жители свободной планеты Земля, настаиваем на вашем ответе.

– Нужно будет – ответим, – послышался в динамике грубый голос с неизвестным акцентом. – Сначала надо разобраться.

– В чем будете разбираться? – спросил Удалов.

В ответ царило молчание.

Больше ни слова от визитера добиться не удалось.

Отчаявшись наладить контакт, Грубин с Удаловым вышли наружу. Остальные настороженно молчали, не смея нарушать ход мыслей Корнелия Ивановича.

– Придется подниматься, – сообщил он наконец.

– Да, – согласился Грубин. – Придется подниматься.

Глаша заголосила, сообразив, что подниматься придется на рекламном шаре, но Малюжкин ее остановил.

– В интересах человечества, – сказал он. – Придется рискнуть.

– А если собьют? – спросила Глаша.