Персеваль, или повесть о Граале

К Персевалю он возвращается нескоро, когда с героем происходит неожиданная метаморфоза: «Сиречь пять лет минуло целых,/А он забыл о чистых целях...». В духовном развитии Персеваля эта странная пауза почти необъяснима. Герой превращается в странствующего рыцаря, увлеченного лишь поиском новых авантюр. Он все время в пути, но ни разу не приблизился ни к церкви, ни к монастырю, предав тем самым заветы матери. Он не появляется при дворе Артура, не вспоминает о Бланшефлер – словом, пребывает в забытьи.

Если первые приключения и бои Персеваля укладываются в пятнадцать дней и 4740 стихов, то эти пять лет для автора заслуживают лишь нескольких строк. Очевидны однообразие и бесцельность повторяющихся подвигов, которые автору описывать едва ли не скучно: «Я и не знаю, как измыслить/Бой описать, как перечислить/Все нападенья, все удары». Подобная психологическая «пауза» в развитии героя встречается и в других романах Кретьена. Эрек, увлекая за собой безответную Эниду, отправляется на рыцарские подвиги, охваченный обидой и яростью. Ему предстоит пройти испытания, чтобы обрести нравственную гармонию. Ивэйн впадает в безумие и скитается по лесам в ожидании прощения и духовного просветления. В любом случае героям предстоит вернуться к тому, что они едва не потеряли.

Но завершающий эпизод странствий Персеваля имеет совершенно иной смысл. Герой прощается с прошлым, чтобы к нему уже не вернуться. Как-то в Страстную пятницу дорога приводит героя к отшельнику, живущему в лесу, где он исповедуется, приносит покаяние и получает прощение за свои грехи. Встреча эта, естественно, не случайна: тайна Грааля раскрыта, отшельник оказывается его дядей, как и КорольРыболов, а герой, совершая все необходимые христианские обряды, должен обрести новую духовную перспективу.

И в этот поворотный для Персеваля момент автор с ним расстается: «О Персевале прерван сказ,/А о Гавэйне я сейчас / Повествованье начинаю./ Не скоро буду, уверяю,/О Персевале продолжать». Никакой возможности узнать, чем должны были завершиться поиски Грааля, нет. Мистические поиски Персеваля идут заведомо не по «правилам». Его избранничество впервые для Кретьена де Труа обозначило еще одну важную сторону куртуазного служения – Богу и добродетели. Эта идея, обозначенная в романе Кретьена в самом общем виде, скорее, как антитеза шаблонам рыцарской доблести, оказалась особенно востребованной в эпоху крестовых походов. И у продолжателей, и у подражателей Кретьена в поиски Грааля и загадочного копья будут вовлечены и другие рыцари Круглого Стола: Гавэйн, Ланселот и его сын Галахад, воплощающий идеал рыцарства. Не завершив историю героя, Кретьен де Труа оставил открытый сюжет, сгустив тем самым атмосферу тайны и очертив поле дальнейших интерпретаций.

Две истории – Персеваля и Гавэйна – сюжетно никак не связаны. Лишь однажды Гавэйну, во имя его спасения, дается приказ в течение года добыть и привезти копье, которое источает кровь. (Но о таинственном копье многие персонажи романа уже наслышаны: о нем сообщает в присутствии всех баронов уродливая девица, явившаяся ко двору Артура). Зачем автору «Персеваля» понадобилось подобное параллельное повествование? Думается, что это результат обдуманного художественного замысла. Скорее всего, Кретьен стремился обозначить контраст между двумя героями и их приключениями. В чем смысл такого контраста?

Суть Гавэйна состоит в безупречности. Он полностью соответствует куртуазному идеалу, обладает всеми рыцарскими добродетелями и недаром является любимцем короля Артура: прекрасен собою, отважен, благороден, разумен. В этом смысле он антипод Персеваля, наивного, пылкого и безрассудного. Когда нужно, Гавэйн умеет быть дипломатом, выждать, чтобы вовремя нанести удар. Он превыше всего дорожит личной честью. Легко покоряя женские сердца, он неизменно отзывчив на зов любви. Ж. Фраппье определил его поведение как «куртуазное донжуанство» (Frappier 1972:216). Гавэйн, как и остальные персонажи романа, кроме Персеваля, статичен. Он словно движется по кругу среди событий, смысл которых не меняется.