Читаем Персидский фронт (1909) Незаслуженно забытые победы полностью

Из состава войск Туркестанского военного округа для конвоев консульств в остане Хорасан в том же 1911 году были откомандированы люди из частей Закаспийской казачьей бригады:

— Кубанского 1-го Таманского полка (111 человек);

— Кубанского 1-го Кавказского полка (33 человека);

— Туркменского конного дивизиона (более трех взводов).

«Секретная Персидская экспедиция» потребовала от двух военных округов России, в первую очередь от Кавказского, гораздо больше сил, чем это предполагалось. В конвои российских консулов уже назначались не десяток-другой казаков, а целые сотни с пулеметными командами. Причем МИД постоянно требовал от Военного ведомства обеспечить не только безопасность дипломатов, российских подданных, но и самой «Империи от чужеземных на нее посягательств» на территории шахской Персии.

Причина таких настоятельных просьб российского МИДа к Военному министерству крылась в том, что «чужеземная (шахская) власть бессильна была это сделать», то есть «охранить» интересы (прежде всего торговые) России в Персии, ее дипломатов, должностных лиц и просто рядовых подданных.

Казачьим конвоям консульств приходилось постоянно сталкиваться с враждебными действиями со стороны местной администрации, разбойно настроенными кочевыми племенами и с турецкими военными, которые около города Урмии занимали спорные (не демаркированные) участки границы Турции и Персии. Дело порой доходило до боевых столкновений с потерями для той и другой сторон.

Одним из самых ярких боевых эпизодов Персидского похода русских войск 1909–1912 годов стал бой отряда из 20 казаков-терцев 3-й сотни 1-го Горского-Моздокского полка во главе с сотником Лазарем Бичераховым 4 ноября 1911 года близ города Хоя с курдами. Дело обстояло так.

27 октября сотник Бичерахов со своими конниками сопроводил в город Урмию состоящего при российской православной Урмийской миссии иеромонаха Григория. На обратном пути 4 ноября в двадцати верстах от Хоя конвой подвергся ружейному обстрелу курдов, число которых превышало сотню всадников. Они занимали горный кряж, нависший над дорогой.

«…Сотник Бичерахов приказал им крикнуть по-персидски:

— Мы русские казаки, вас не тронем — очистить дорогу!

Два верховых курда подскочили на 500 шагов, произвели выстрелы по казакам и ускакали обратно. Курды открыли частые залпы, на что сотник приказал казакам спешиться и рассыпаться в цепь.

Продвинув цепь на тысячу шагов, Бичерахов убедился, что фронтальной атакой курдов не сбить с кряжа — сила огня противника была в пять раз больше. Младшему уряднику Цыбину с четырьмя казаками он приказал зайти с правого фланга, занять позицию и поражать курдов фланговым огнем.

Продвинувшись на открытой местности на 800 шагов, сотник Бичерахов получил первую рану в левую ногу — выше колена навылет, но виду нижним чинам не подал. Несмотря на ожесточенный огонь со стороны гор и ближайших селений на флангах, отряд продвинулся на 600 шагов, где Бичерахов получил вторую рану в грудь навылет, третья пуля вошла в правую ногу.

Раненому оказал помощь урядник Захарченко, сотник лежал на совершенно открытом пространстве, пули ложились рядом. Не в состоянии двигаться, но не потеряв сознания, Бичерахов продолжал командовать цепью через урядника: приказал двум казакам прорваться через курдов и дать знать командиру дивизиона в Хое. Казаки выполнили приказание довольно быстро.

Есаул Гапузов выступил к месту схватки, по дороге подвергаясь обстрелу из всех окрестных селений. Рассеяв курдов и прибыв на место перестрелки, командир дивизиона нашел команду в образцовом порядке».

Об этом неравном бое близ города Хоя в Южном Азербайджане командир 1-го Горско-Моздокского полка Терского казачьего войска полковник Тигран Арютинов доложил по команде. В своем рапорте среди прочего он отмечал на вполне вероятное участие в нападении на казачий конвой турецких военнослужащих:

«…Часть огня велась из маузеровых ружей, каковых нет ни у персов, ни у курдов. Вся команда проявила удивительную храбрость и умелость».

Приказ о награждении отличившихся не заставил себя долго ждать. Сотник Лазарь Бичерахов удостоился Военного ордена Святого Владимира 4-й степени с мечами, а его казаки — Знака отличия ордена Святой Анны, то есть Анненской медали.

Казак станицы Новоосетинской Лазарь Бичерахов будет воевать в Персии и в годы Первой мировой войны. Станет Георгиевским кавалером и начальником первого армейского конно-партизанского отряда на Персидском фронте. Будет командовать казачьими отрядами в Закавказье. В годы Гражданской войны в белой армии дослужится до генерал-лейтенанта и закончит свой жизненный путь белоэмигрантом.

«Секретная Персидская экспедиция» втягивала в себя все новые и новые пополнения из войск Кавказского и Туркестанского военных округов. К декабрю 1911 года на территории Персии находились несколько сильных по составу русских экспедиционных («командированных») отрядов. В северно-западной части Персии их было четыре — в городах Тавризе, Казвине, Ардебиле и Хое.

Перейти на страницу:

Все книги серии Военные тайны XX века

Россия и Китай. Конфликты и сотрудничество
Россия и Китай. Конфликты и сотрудничество

Русско-китайские отношения в XVII–XX веках до сих пор остаются белым пятном нашей истории. Почему русские появились на Камчатке и Чукотке в середине XVII века, а в устье Амура — лишь через два века, хотя с точки зрения удобства пути и климатических условий все должно было быть наоборот? Как в 1904 году русский флот оказался в Порт-Артуре, а русская армия — в Маньчжурии? Почему русские войска штурмовали Пекин в 1900 году? Почему СССР участвовал в битве за Формозский пролив в 1949–1959 годах?Об этом и многом другом рассказывается в книге историка А.Б.Широкорада. Автор сочетает популярное изложение материала с большим объемом важной информации, что делает книгу интересной для самого широкого круга читателей.

Александр Борисович Широкорад

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского флота
Адмирал Советского флота

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.После окончания войны судьба Н.Г. Кузнецова складывалась непросто – резкий и принципиальный характер адмирала приводил к конфликтам с высшим руководством страны. В 1947 г. он даже был снят с должности и понижен в звании, но затем восстановлен приказом И.В. Сталина. Однако уже во времена правления Н. Хрущева несгибаемый адмирал был уволен в отставку с унизительной формулировкой «без права работать во флоте».В своей книге Н.Г. Кузнецов показывает события Великой Отечественной войны от первого ее дня до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 знаменитых отечественных художников
100 знаменитых отечественных художников

«Люди, о которых идет речь в этой книге, видели мир не так, как другие. И говорили о нем без слов – цветом, образом, колоритом, выражая с помощью этих средств изобразительного искусства свои мысли, чувства, ощущения и переживания.Искусство знаменитых мастеров чрезвычайно напряженно, сложно, нередко противоречиво, а порой и драматично, как и само время, в которое они творили. Ведь различные события в истории человечества – глобальные общественные катаклизмы, революции, перевороты, мировые войны – изменяли представления о мире и человеке в нем, вызывали переоценку нравственных позиций и эстетических ценностей. Все это не могло не отразиться на путях развития изобразительного искусства ибо, как тонко подметил поэт М. Волошин, "художники – глаза человечества".В творчестве мастеров прошедших эпох – от Средневековья и Возрождения до наших дней – чередовалось, сменяя друг друга, немало художественных направлений. И авторы книги, отбирая перечень знаменитых художников, стремились показать представителей различных направлений и течений в искусстве. Каждое из них имеет право на жизнь, являясь выражением творческого поиска, экспериментов в области формы, сюжета, цветового, композиционного и пространственного решения произведений искусства…»

Илья Яковлевич Вагман , Мария Щербак

Биографии и Мемуары
Мсье Гурджиев
Мсье Гурджиев

Настоящее иссследование посвящено загадочной личности Г.И.Гурджиева, признанного «учителем жизни» XX века. Его мощную фигуру трудно не заметить на фоне европейской и американской духовной жизни. Влияние его поистине парадоксальных и неожиданных идей сохраняется до наших дней, а споры о том, к какому духовному направлению он принадлежал, не только теоретические: многие духовные школы хотели бы причислить его к своим учителям.Луи Повель, посещавший занятия в одной из «групп» Гурджиева, в своем увлекательном, богато документированном разнообразными источниками исследовании делает попытку раскрыть тайну нашего знаменитого соотечественника, его влияния на духовную жизнь, политику и идеологию.

Луи Повель

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Самосовершенствование / Эзотерика / Документальное
Третий звонок
Третий звонок

В этой книге Михаил Козаков рассказывает о крутом повороте судьбы – своем переезде в Тель-Авив, о работе и жизни там, о возвращении в Россию…Израиль подарил незабываемый творческий опыт – играть на сцене и ставить спектакли на иврите. Там же актер преподавал в театральной студии Нисона Натива, создал «Русскую антрепризу Михаила Козакова» и, конечно, вел дневники.«Работа – это лекарство от всех бед. Я отдыхать не очень умею, не знаю, как это делается, но я сам выбрал себе такой путь». Когда он вернулся на родину, сбылись мечты сыграть шекспировских Шейлока и Лира, снять новые телефильмы, поставить театральные и музыкально-поэтические спектакли.Книга «Третий звонок» не подведение итогов: «После третьего звонка для меня начинается момент истины: я выхожу на сцену…»В 2011 году Михаила Козакова не стало. Но его размышления и воспоминания всегда будут жить на страницах автобиографической книги.

Карина Саркисьянц , Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Театр / Психология / Образование и наука / Документальное