Персидский поход Петра Великого. Низовой корпус на берегах Каспия (1722-1735)

24 декабря Матюшкин вместе с привезенным пополнением прибыл в Решт, осмотрел находившиеся там войска и сообщил их командиру Левашову о произведении его в генерал-майоры. Но скоро прямо в столице провинции развернулись боевые действия: 6 января повстанцы атаковали укрепленный русскими караван-сарай и построенную ими «Новую крепость» на Казвинской дороге (она находилась к западу от Решта за рекой Гургевер^{345}). Залп гранатами из мортир разогнал неприятельскую конницу, а батальон солдат и три роты драгун опрокинули в панике отступившую пехоту. Через три дня состоялся второй «приступ», а за ним и последующие^{346}. Все они были отражены легко, так что командиры не отряжали для «отогнания» неприятеля больше двух рот, но повсеместные волнения практически парализовали управление провинцией и сбор налогов.

Ознакомившись с ситуацией на месте, Матюшкин вынужден был доложить императору, что его планы по освоению приобретенных территорий нереальны. Его донесение от 19 января 1725 года приводится ниже полностью как известный итог Персидского похода и последующих усилий российской политики в «новозавоеванных провинциях»: «Всепокорне вашему императорскому величеству рабски доношу. Будучи от Астрахани в назначенной мне путь, заезжал я в Дербень, в котором все благополучно, и по указу вашего императорского величества крепость приказал я делать; а гавен делают, и на дело оной берут с босурманских могил каменья. И зделано от зюйдовой стороны семдесят четыре сажени, глубины полдве-натцати фута; от нордовой тритцать сажен, глубины полсема фута. Токмо прошедшею осенью великим и силным штормом попортило на зюйдовой стороне пять сажен, на нордовой пятнатцеть сажен, и каменья длиною десяти футов шириною четырех футов брасало от того места, где лежали, сажен по осми и по девяти.

Тако ж был я и в Баке, в которой как салдаты, так и работные люди цынготною болезнию немогут, и на всякой день человек по пятнатцети и по дватцати умирает. И в бытность мою чрез шесть дней померло ундер афицеров и рядовых и неслужащих семдесят пять человек.

А декабря 24 дня прошедшего 724 году в Гилян я прибыл и о здешних замешателствах усмотрел, что по указу вашего императорского величества исполнить и здешние правинции в полное владение и состояние привести трудно, понеже из Ряща лутчие люди и с пожитки вышли, а осталось малое число и то подлые и скудные, и тем не надлежит быть верным. Да торговых людей армян дватцать три человека, индейцов пятдесят девят человек, и те живут на постоялых кром сараях, а домов своих и жен не имеют. Жидов семдесят пять человек, живут з женами и своими домами. Всего армян, индейцов и жидов сто пятдесят семь человек. А в Кескере ни одного жилого двора не осталось, тако ж и уездные реченных мест, оставя домы свои, все вышли и соединились з бунтовщиками мусулскими, шафтенски-ми и кесминскими обыватели, тако ж с казылбашами, с талышинцами, с тарымхалханцы, с софиляры и з горским служилым народом, имянуемом омберлю, и стоят в собрании около Ряща и Кескера по всем дорогам.

А над реченными народы командирами: меж Кескера и Ряща в десети верстах рящинской везирь мирза Мамадали; меж Кескера и Перебазара к Зинзилинскому озеру в местечке Мухал сардаров родной брат Мамат Дали хан; меж Ряща и Перебазара в деревне Посавиша помянутой деревни староста Молласайт, которые пресекают малые дороги, дабы в Рящ нищем не ходили. Близ Кескера на тевриской и шемахинской дорогах Миразис хан кескерской, родной брат кезелагацкого наипа Мир Абаса; на канбинской и кутумской дорогах, где приходят дороги от Вавилона, от Амадана, от Испагани и от Кашана, в месте Кутуме кутумской хан Усейн хан; меж Рящи и Лагажана на дорогах мизандронской и астрабацкой темижанской салтан, лагажанской везир да над персидцким войском сардар или командир Мамат Кули хан.

З бунтовщиками и с вышеписанными народами и по другим около Ряща и Кескера и Катеринполя болшим и малым дорогам собрании, по которым дорогам из лесов и из-за каналов многою стрелбою наших людей ранят и, приходя по ночам к Ряще, дома зажигают. А от Ряща до Перебазара и от Кескера до Катеринполя посылающимся за правиантом без конвою проехать невозможно, и для того посылаетца салдат в конвои человек по сту и по и по полтараста на всякой день.