Персиковое солнце

– Нужно максимально исключить любые нагрузки на сердце, – с очень серьезным лицом предупредил врач. – Нельзя допустить, чтобы сердечный приступ повторился. Понимаете, ваш муж в шаге от инфаркта?

– Я-то поняла, но Петр такой непослушный и совершенно не умеет себя беречь. Вы часто видели послушных полковников? – многообещающе улыбнувшись доктору, спросила Аня.

– Что сказала доктор? – спросил Петр, нетерпеливо прервав их воркование на французском языке.

– Доктор сказал, что нужно меньше есть и пить, а еще нельзя заниматься сексом и нервничать по пустякам, – ответила Аня, думая о завещании Петра.

Она не спрашивала, но вдруг он, например, все свое имущество оформил дарственной на старшего сына? Хотя, скорее всего, нет. Да и Валера рано или поздно выйдет на свободу. Не на улице же ему жить?

– С таким важным вопросом нужно поскорее разобраться, – решила Аня.

Этот вечер она провела рядом с Петром, да и к ненасытному Анри после прошлой изнуряющей ночи она передумала возвращаться. Он ее утомил. Две недели в Париже, затем короткие автобусные экскурсии по его окрестностям, и снова Париж. Ане было скучно с мужем, но она изображала идеальную жену, игнорируя сквозящий в глазах людей вопрос: что она нашла в этом лысом старике? Наконец, медовый месяц закончился, молодожены могли вернуться домой в Ростов и налаживать совместный быт, каждый радуясь тому, что он приобрел в этом браке.

IХ

Вселенная подчас бьет наотмашь нашими же исполненными желаниями, не придумав для нас худшего наказания. Аню она наказала трудно выстраданным и добытым чужой кровью браком с человеком, который искренне любил транслируемый ею образ неземного создания, переполненного любовью и состраданием к людям, но чуждым ей абсолютно во всем. С Толяном, например, Ане почти не приходилось притворяться. Ее циничный любовник и так все понимал, а свою синеглазку особенно любил именно за неподдельный эгоизм и первобытную животную жестокость. Полковник Дымовский на самом деле не имел ни малейшего представления о том, с кем он связал свою жизнь, получив на старости лет сомнительную «награду» в виде ангелоподобной внешне беспощадной девушки с мертвым черным сердцем, жаждущей лишь материальных благ и сиюминутных удовольствий, главными из которых являлись подчинение людей своей воле и уничтожение их душ вместе с растоптанными надеждами и чувствами.

Аня, в обнимку с мужем, сидела на диване гостиной их квартиры. Они смотрели какой-то дурацкий боевик на вкус Петра, найденный им из двух сотен каналов, хотя лично ей больше нравились детективы. Они только вернулись из Франции и женаты всего месяц, а ей уже нестерпимо душно в его обществе, а еще мучительнее в его наскучивших объятиях. Можно подумать, их брак имеет стаж в несколько десятилетий, а не недель!

– Я так с ним скоро и себя старухой почувствую, – подумала Аня, высвободившись из-под обнявшей ее руки Петра.

– Я хочу кофе. Тебе сделать? – ласково улыбнувшись, спросила она.

– Давай, – поддержал идею Петр. – Анюта, и принеси, пожалуйста, что-нибудь пожевать.

– Хорошо, милый, – ответила она и пошла на кухню варить кофе, который в последнее время стала делать очень крепким.

Вернувшись с подносом, на котором дымился в чашечках угрожающе черный кофе и возвышалась горка бутербродов на большой тарелке, Аня с облегчением заметила, что боевик Петра закончился, и он переключился на новости, в которых говорили о последствиях чудовищного землетрясения где-то в Индии или Китае. Поставив поднос на журнальный столик, она внимательно вглядывалась в экран телевизора, смотря горячий репортаж с места событий. Аню всегда заводили такие сюжеты с демонстрацией разрушительных последствий стихийных бедствий, войн или терактов. Почему? Она и сама не знала. Просто нравилось и даже немного возбуждало.

– Какой ужас! Бедные люди! Надеюсь, семьям пострадавших выплатят хоть какие-то компенсации, – заметил Петр, жуя бутерброд с жирной колбасой.

– Хорошо бы! – ответила Аня, живо представив себе мужа в роли жертвы какого-нибудь ужасного происшествия, и чтобы ей обязательно выплатили не меньше миллиона.

Впрочем, Аня не была оригинальна в своих мыслях. Никто никогда не признается и не узнает, сколько людей исподтишка бросают непостижимо мрачные взгляды на свои заклятые вторые половинки, когда слышат о жертвах терактов или несчастных случаев, близкие которых получили крупные денежные компенсации.

– Вот так мы живем, на что-то надеемся, чего-то ждем, а достаточно какой-нибудь ерунды вроде землетрясения, урагана или потопа, и все! Конец всему! – с философским видом изрек Петр.

– Местами я вообще удивляюсь, почему мы до сих пор живы? – усмехнулась в ответ Аня. – Кармический долг, наверное, отбываем, а долги так просто никто не прощает.

Петр очень серьезно посмотрел на нее, словно увидел впервые. Он никогда бы не подумал, что в ее прелестной головке могут блуждать такие странные мысли. Чем больше он узнавал свою Анюту, тем больше ее любил, удивляясь, как столько таланта, красоты и глубины могут сосуществовать в одном человеке.