Персиваль Кин

— Он никогда не сделает этого, Персиваль, и мне кажется, что ты ничего не выиграешь. Когда ты будешь принят в свете, твое происхождение, быть может, будут считать незнатным; но ты родился в то время, когда я была замужем, и это лучше признания, которое ты хочешь получить от капитана Дельмара. Ты не предвидишь обид, которые можешь получить через него.

— Я родился во время вашего замужества, матушка, как вы говорите, как и многие другие, которые теперь уже пэры королевства и в силу своего рождения наследуют земли, которых иначе не унаследовали бы. И ваш позор (простите, что я употребляю это слово), и мои несчастия, конечно, покрыты вашим браком, который и служит ответом на всякого рода разговоры о моей незаконнорожденности. Никаких обид я не боюсь, потому что сумею постоять за себя. Но для меня не все равно, будут ли люди знать, что я сын матроса Бена или сын будущего лорда де Версли. Я хочу, чтобы капитан Дельмар объявил об этом свету, прежде чем свет бросит это мне в лицо. Во всяком случае, признание капитана Дельмара может польстить моей гордости, потому что я чувствую, что я не сын вашего мужа, но что благородная кровь кипит в моих жилах. Я хочу лучше вполовину принадлежать к аристократии, чего бы это мне ни стоило, чем дать повод думать, что я сын человека, которого вы по необходимости признали своим мужем.

— Персиваль, Персиваль…

— Матушка, мне нужна ваша помощь. Позвольте мне спросить вас, имеете ли вы довольно денег для того, чтобы оставить торговлю и жить независимо?

— Я имею столько, Персиваль, что могу жить без нужды; я продолжала заниматься торговлею единственно для твоей пользы.

— Так, прошу вас, оставьте как можно скорее торговлю; я не ищу денег.

— Но что заставляет тебя просить меня об этом?

— Матушка, я буду откровенен с вами. Я хочу, чтобы вы оставили торговлю и удалились в какой-нибудь отдаленный уголок Англии, я хочу, чтобы вы переменили свое имя так, чтобы капитан Дельмар подумал, что вы умерли.

— Зачем это, Персиваль? Я не вижу, каким образом это принесет тебе пользу. Он заботится о тебе для меня, и известие о моей смерти может заставить его чуждаться тебя.

— Капитан Дельмар добр и благороден, и память о вас сделает для меня более, чем ваше существование. Во всяком случае, если он захочет меня отвергнуть, я имею его письменное доказательство, что я его сын, и могу употребить его в случае необходимости. Вы верно исполните мое желание. Оставьте скорее торговлю и удалитесь отсюда. Когда будет нужно, я извещу его о вашей смерти. Он, верно, скоро уедет из Англии.

Прошел еще месяц, и матушка, окончив все дела, простилась с сестрою и друзьями и уехала из Чатама, в котором жила более семнадцати лет.

Задолго перед этим я получил письмо от молодого Вангильта, в котором он извещал меня о благополучном прибытии своем в Амстердам и возвращал мне деньги, заплаченные за его переезд. Письмо его дышало благодарностью, но ни одно слово не могло обвинить меня, если бы оно попало в чужие руки.

Когда бегство Вангильта стало известно, командир судна старался скрыть это, чтобы избавить себя от ответственности, и дело тем и кончилось.

За несколько дней до отъезда матушки в Чатам я ездил в Лондон за деньгами, присланными Вангильтом, а оттуда отправился в Портсмут, чтобы передать часть их Бобу Кроссу. Я нашел, что Боб не терял даром времени, и что старый смоглер уже принимал его, как жениха своей племянницы. Но так как Мери была еще очень молода, и Боб признался, что у него не слишком много денег, то старик хотел, чтобы прежде свадьбы Боб два или три раза сходил в море, к чему также склоняли его Мери и мать ее. Я старался дать старику самое выгодное понятие о Кроссе. Я даже говорил, что если он не в состоянии будет получить корабля, то я готов помочь ему деньгами; и я уверен был, что в случае необходимости матушка не отказала бы мне в них; но Боб, имея не более тридцати лет, был славным моряком и всегда мог найти место на военном корабле. Чтобы избавиться от вербовки, Кросс оделся капитаном купеческого корабля.

Удостоверясь, что здесь дела идут хорошо, я опять возвратился в Чатам, чтобы проводить матушку и бабушку в Девоншир. Простясь с тетушкою и капитаном Бриджменом мы поехали в Лондон и, пробыв там несколько дней, отправились в Ильфрекомб, где думала поселиться матушка, переменив свое имя.

ГЛАВА XXIX

Ильфрекомб было тогда прекрасное местечко, очень нравившееся матушке по своей дешевизне; со своим доходом она могла исполнять там все прихоти. Мы скоро наняли прекрасный домик со всем необходимым для хозяйства. Я должен заметить, что бабушка теперь совсем переменила обо мне свое мнение. Я обходился с нею весьма почтительно.

Хотя я мог получить отсрочку, пробыть шесть недель с матушкою, но мне необходимо было явиться в Портсмут. Я хотел ехать туда через три дня, но однажды, читая плимутскую газету, увидел, что капитан Дельмар назначен командиром вновь спущенного фрегата «Манилла». Это изменило мои планы. Я решился отправиться в Плимут и увидеться с капитаном Дельмаром.