Persona Non Grata

— Но если следовать простой логике, спецслужбам не может быть выгодно разрастание террористической угрозы. Ведь если, не дай Бог, произойдет теракт, отвечать придется именно им. Там ведь недавно и так прошла волна увольнений.

— Я не имел в виду, что у спецслужб есть какой-то коварный план, направленный против собственной страны. Я, скорее, придерживаюсь мнения, что в спецслужбах, в частности в ЦБТ, есть элементы, которые по каким-то лишь им известным причинам препятствуют полноценной борьбе с террористами.

— Кого имеете в виду под словом элементы? — ведущий оживился на слове «элементы» и даже прищурился, ожидая ответ гостя.

— Те, кто обеспечивал прикрытие подозреваемых террористов и представителей наркомафии. У нас нет ни единого документа, который объяснил бы зачем нужно было это делать. Мы видим, что террористы отмывают деньги, занимаются вербовкой, распространяют радикальные идеи, но по каким-то неясным причинам их оставляют на свободе. И это продолжалось несколько лет, с середины девяностых, и лишь после того, как эту тему подняли газеты, ЦБТ начали предпринимать какие-то действия.

— Можете назвать какие-то конкретные имена?

— Приказы исходили в основном из Первого отдела ЦБТ, так что его руководству стоило бы разъяснить свои мотивы. Некоторые другие подразделения ГРУ тоже вмешивались в работу правоохранительных органов и суда, оказывая косвенное содействие подозреваемым террористам.

— У Первого отдела уже есть новые начальник и заместитель начальника. Считаете ли, Петер, что их предшественники являются теми самыми вредными элементами, о которых вы сказали?

— Я не знаю, но мне бы было интересно услышать их точку зрения. Подозреваю, что недавние отставки носят скорее косметический характер и вряд ли кардинально изменят политику ЦБТ и ГРУ.

— Имагинерские спецслужбы ссылаются на подписанные с Вест Лендс и другими странами соглашения. Не это ли объясняет, почему террористов оставляли на свободе? Может они были нужны Вест Лендс для какой-то собственной операции?

— Это объясняет не все. Например, непонятно почему спецслужбы Вест Лендс не смогли остановить террористов, которые совершили теракты 11 сентября прошлого года. Ведь эти террористы до этого провели несколько месяцев в Европе, были замечены даже в Имагинере, разведслужбы нескольких стран одновременно вели за ними постоянное наблюдение, многократно предупреждали спецслужбы Вест Лендс о том, что эти люди замышляют теракт на их территории, — я, кстати, писал об этом статью, — но вестлендеры, при том, что личности большинства террористов им были хорошо знакомы намного раньше сентября 2001 года, почему-то закрыли на все глаза и не смогли предотвратить теракты. Я не понимаю логику действий Вест Лендс. Поэтому не могу согласиться с версией наших спецслужб. Я не хочу, чтобы из-за чьей-то халатности или злого умысла в Имагинере повторился сценарий 11 сентября, даже ради интересов какого-либо иностранного государства.

— Вы считаете, что это выгодно Вест Лендс? Есть много конспиративных теорий, которые утверждают, что сами власти Вест Лендс стоят за терактами 11 сентября, — ведущий как будто пытался нащупать слабое место в доводах журналиста.

— Я не приверженец конспиративных теорий, но считаю, что близкому окружению Президента Стивена Вуда^[12] подобная трагедия была в определенной степени выгодна. Ведь всего спустя два месяца после терактов, под предлогом ответного удара и борьбы с терроризмом, началась война в Афганистане, а сейчас даже говорится о возможном ударе по Ираку из-за подозрений, что Саддам Хуссейн может иметь связи с террористическими группировками. Расходы на оборону Вест Лендс подскочили до небес, в стране ведется повальная слежка, многим моим вестлендерским коллегам, которые подвергают сомнению официальную версию 11 сентября, мешают работать и даже угрожают. И все это делается под предлогом войны с терроризмом, который власти настойчиво игнорировали до сентября прошлого года.

— Вы пишете, также, и о встречах двух вестлендерских граждан, представителей неправительственных организаций, с подозреваемыми террористами? Можете подробнее рассказать об этом?

— В документах, которые мы получили, говорится как минимум о семи или восьми встречах, но нет никаких данных о том, каковы были их цели и мотивы, — пожал плечами Петер. — Я тоже хотел бы знать для, чего они встречались, но вряд ли Демарко и Брэдли, — вестлендерские граждане, о которых идет речь, — добровольно раскроют свои карты.

— Вы считаете, что эти встречи не были связаны с профессиональной деятельностью Демарко и Брэдли?

— Я могу лишь гадать, что там происходило, но мне трудно представить, что проблемы демократии можно обсуждать с радикальными исламистами. Вполне допускаю, что их действия были согласованы со спецслужбами Вест Лендс.

— То есть, вы полагаете, что эти встречи могли быть частью какой-то разведывательной операции?

— Вполне допускаю и это, — кивнул Петер.

— А как, думаете, скажется ваша статья на дальнейшей деятельности Брэдли и Демарко в Имагинере?