Перспектива смерти

– Нет, полковник, вы точно рехнулись! Я просто поражена! Так, чтобы, по быстрей закончить, этот цирк, я предлагаю вам осмотреть мой дом и успокоиться – это, во-первых. Во-вторых, мне никто не звонил, и никто не угрожал! И в-третьих – я никогда не беру домой документы! Никогда! Это мое правило! И самое главное – в-четвертых! Завтра у меня будет огромный и неприятный разговор с прокурором края, и я попрошу его отстранить меня от этого дела! И в-пятых! Я напишу рапорт в Москву и доложу о вашем самоуправстве! Если вы работали в комитете, а потом в ФСБ. Это не значит, что вы можете применять методы ваших коллег из НКВД, времен тридцатых годов! А сейчас можете осмотреть мою квартиру и убираться отсюда! – Вера демонстративно отошла в сторону и протянула руку – словно приглашая пройти в зал.

Толстиков, замялся. Он, внимательно посмотрел в глаза Лесиной. Но увидев там решительность и злость хмыкнул и обернувшись махнул своим помощникам. Те попятились и вышли из прихожей в коридор. Полковник, обернулся, виновато улыбнувшись, заискивающим голосом сказал:

– Ну, зачем же вы так. Конечно, мы не будем устраивать у вас тут осмотр помещения. Мы ведь пришли, если надо – помощь оказать. На всякий, случай. А вы – сразу в Москву! За вас беспокоились!

– Спасибо за беспокойство! – Вера сказала это совсем раздраженным голосом.

– Ну, что ж не будем вас больше тревожить. Но на всякий случай я вас попрошу – если Поляков вам позвонит, или придет – немедленно звоните мне! Я приеду немедленно!

Вера, ехидно улыбнулась и кивнула. Толстиков мотнул головой, словно поручик царской армии и вышел. Когда дверь за ними захлопнулась, Вера села на кресло и обхватив голову руками – тихо расхохоталась. Это был не просто смех, а настоящие судороги. В такой позе ее застал Поляков, который вышел из кладовки. Виктор стоял и ждал – пока Вера успокоится. Через пару минут она подняла голову и посмотрела на него мокрыми от слез глазами:

– Витя, ты меня заставил стать соучастницей. Такого еще в моей жизни не было. Не было! Что бы я ради мужчины – пошла на должностное преступление! Просто на преступление! Поляков, скажи – зачем это мне?

– Вера, ты что говоришь? Какое преступление? Выручить своего друга в беде это преступление?!

– А если друг – преступник?

– Я преступник?

– Ладно, все! Хватит Витя! Идем спать! Ты в зал, я в спальню! Завтра, будет трудный день. И силы понадобятся!

– Хорошо Вера! Ложись, спи! Но я уже не усну! Я поехал решать дела!

– Что прямо сейчас?

– Прямо сейчас!

– Куда если не секрет?

– Мы же все с тобой обговорили, кто и что делает, – Виктор говорил это, надевая брюки и пиджак.

Он, поправил под мышкой кобуру и вставил туда пистолет. Лесина с интересом и тревогой наблюдала за его сборами. Она тяжело вздохнула:

– А мне что прикажешь делать?

– А тебе надо сделать вот что. Завтра помимо того, что мы с тобой наметили – затребуй все возбужденные дела по наркоте за последние три дня. Тебе не откажут. И если найдешь там дело, где подозреваемый фигурирует Гейдар – азербайджанец, посмотри, кто его ведет. И срочно звони мне.

– Звонить тебе? А куда?

– На твой сотовый. Я его заберу. Он пока будет у меня. Ведь я свой и Саблина выкинул. Я знаю, как работают эти трубки если надо. Они словно радио маячки. Вычислят в три минуты. Так, что у меня выбора нет. А себе утром купи новую трубу. Деньги надеюсь, у тебя есть? Если нет, займи – я отдам. Потом.

– Ну, ты Витя нахал! А не боишься сейчас идти? Может они там, на улице засаду устроили?

– Нет вряд ли. Толстиков хоть и хитрый лис, но на это не пойдет. Он поверил тебе. Ты кстати хорошо сыграла. Талант пропадает. Но все равно, я, конечно, буду осторожен. Спасибо за заботу.

Поляков, одел, дубленку и шапку. Застегнув пуговицы, он повернулся и улыбнувшись сказал:

– Ну ладно Верочка. Я пошел. Прошу тебя звони. Если что. Сразу звони. Как только что-то станет, тебе известно. Хоть малейшая подробность – сразу звони.

Лесина неожиданно подошла к нему вплотную и положив руки на плечи, нежно сказала:

– Слушай Поляков, за что я с тобой, вот так – вожусь?

Он ей не ответил. Он взглянул в ее глаза и не выдержал – опустил свои. Вера улыбнулась и притянув его голову к себе – поцеловала в щеку. Ее губы обожгли его кожу. Он засмущался и покраснел.

– Ба! Да смелый и отважный майор боится поцелуя?! – шутя, воскликнула она, и тут же серьезно и грустно добавила. – Береги себя Витя. Береги. Я буду очень переживать.

– Хорошо Вера. А ты только вот сделай то, о чем я тебя просил.

– Обещаю!

Виктор, отстранился от нее и повернувшись, стал открывать замок. Лесина неожиданно спросила его вслед:

– А у вас, что действительно серьезно?

Он понял – о чем она, но, не оборачиваясь, тихо ответил:

– Да.

Дверь захлопнулась тяжелым ударом. Вера тяжело вздохнула и пробормотала:

– Так всегда – те, кто нужен, занят и не может. Странная штука – жизнь.

Но Поляков этих слов конечно не услышал. Он крадучись спускался по ступеням подъезда.

– Витя джан? Как ты? Ты, что? – ничего не соображающий Алик стоял в трусах, распахнув дверь.