Перстень Агируса

— А теперь, если пожелаете, мой племянник покажет вам наши лаборатории.

Под предводительством Марка мы отправились в соседнее одноэтажное строение — своеобразный Храм Науки. На входе в первую лабораторию молодой ученый выдал нам бледно-голубые комбинезоны, шапочки на резинке и сапоги-бахилы из той же, незнакомой мне, прочной ткани, что и комбинезоны. Облачившись в эти «космические» костюмы, мы надели перчатки, защитные очки, маски, закрывающие рот и нос. Набрав какой-то код, Марк вставил одновременно в две прорези на двери серебристые карточки. Дверь открылась и мы вошли в прямоугольное помещение.

По правой стене располагались спектроскопы, центрифуги, лазеры, другие приборы и компьютеры, по левой — вытяжные шкафы для работы с химикатами. Посредине вдоль комнаты выстроились лабораторные столы с полками над ними, окон не было. Внимание Эмили привлек прозрачный шкаф, из передней стенки которого торчали, словно две руки, плотные, черные резиновые перчатки, длиною в руку по плечо. Внутри шкафа на столе стояли разные пузырьки, бутылочки, стаканы, весы, смесители. Марк принялся рассказывать:

— Это химическая лаборатория. Шкаф, который заинтересовал Эмили, предназначен для работы с опасными веществами. Я вам покажу, как это происходит.

Парень просунул руки в торчащие внутрь прозрачного шкафа перчатки и стал работать — насыпал в пузырек какое-то вещество, взвесил его и закрыл пузырек крышкой. То есть он мог работать с опасными веществами внутри герметично закрытого шкафа, не входя в контакт с ними и не вдыхая их испарения.

Отдельную комнату занимали два электронных микроскопа — гордость лаборатории профессора Мейсена. В другом помещении находился рентгеновский аппарат.

Потом мы осмотрели биохимическую лабораторию, внешне она мало чем отличалась от предыдущей. Затем Марк показал, как живут мыши и крысы, необходимые для исследований. Там не к чему было придраться — клетки стояли просторные, чистые, с разнообразным кормом и игрушками, даже со множеством тоннелей и галерей для беготни животных.

— Мы не убиваем и не мучаем питомцев — это для нас принципиально! Те зверюшки, на которых мы испытываем наши препараты, просто дольше и лучше живут, чем другие, не получившие таких веществ. Правда, изредка бывают ошибки и неприятные случаи.

Мы увидели где и как проживают знаменитые мушки дрозофилы. Террариум с лягушками поражал живописным интерьером с фонтанчиком и маленьким водопадом. Час, пока длилась экскурсия, пролетел незаметно.

Переодевшись, мы покинули лабораторный корпус. Надо признать, что оснащению предприятия профессора Мейсена могут позавидовать многие университеты.

— Хотите посмотреть старый дом, который называется Мейсенхауз?, — спросил Марк, — мы дружно закивали головами в ответ.

— Тогда пойдемте по этой дорожке, — и парень указал на вымощенную плитками тропинку, огибающую жилой дом и уводящую в лесной сумрак.

Эмили и Дикки пошли вперед, а мы с Марком, чуть поотстав, двинулись за ними. На ходу он обнял меня за талию, вопросительно взглянув в мои глаза, но я не возражала и улыбнулась молодому человеку. Меня радовало то, что я потихоньку привыкаю к нему и уже не впадаю в напряжение и ступор от его присутствия. Вместе с тем, меня очень тянет к Марку, физически тянет, мне приятно любое случайное прикосновение. А он сдержан, не пытался поцеловать меня. Интересно почему, если я ему нравлюсь?

Тропинка вывела нас на лесную аллею, по бокам которой росли старые ягодные тисы, клены, орешник и высокие дубы. Кроны их смыкались друг с другом над аллеей, образуя зеленый тоннель. Лучи солнца, клонящегося к закату, пройдя лиственный свод, освещали нашу дорогу изумрудным светом.

Эмили и Дикки остановились, чтобы подождать нас, моя подруга подняла лицо вверх:

— Как красиво!

— Я люблю это место и часто прихожу сюда, — сказал Марк, — после пожара мы получили разрешение на строительство в поместье новых зданий и забора по всему периметру. Строительные работы заняли около года. А старый дом, которому уже триста семьдесят лет, пострадавший от огня, мы потихоньку реставрируем, но это продвигается медленнее.

Живописная аллея закончилась и мы вышли на широкую поляну. Справа простиралось озеро с белыми лилиями по-над берегом. А перед нами высился старый дом из потемневшего серого камня. Он был трехэтажным, с зубчатым верхом стен и с башенкой по правой стороне фасада.

Глава 12. Подземелье Мейсенхауза

Крыльцо дома XVII века было невысоким — всего три ступени вели на старую, истертую гранитную плиту с каменным парапетом. Марк извлек из кармана большой серебряный ключ сказочного вида. Вряд ли ключу могло быть столько же лет, сколько и дому, но бесспорно, что возраст его был весьма и весьма почтенным.

Молодой человек вставил ключ в обрамленную декоративной накладкой скважину и, три раза повернув его, отпер массивную и высокую дубовую дверь. Я ожидала услышать скрип от движения тяжелой и старой дверной створки, однако, она отворилась бесшумно.