Перстень императора (Комнины)

Хотя Империя наша велика и монументальна, и весь аппарат сейчас, во время болезни папы, работает по-прежнему ровно и слаженно, и здесь, в Константинополе, и в провинциях, нельзя допустить междуцарствия после смерти папы, чтобы никто не покусился на высшую власть, как было при Вотаниате!

Анна смотрит на Никифора, Никифор отворачивается и уходит к окну, и смотрит в окно на Город. Ирина с укоризной смотрит на Анну. Анна делает вид, что ничего не происходит.

АННА

(твердо)

Нужно обеспечить преемственность.

ИРИНА

(уверенно)

Да, ты права. Нельзя падать духом, нельзя расслабляться. Твой отец воссоздал Империю, укрепил ее, и мы не можем допустить, чтобы его дело было нарушено!

АННА

(уверенно)

Да, мама!

ИРИНА

(обращается к Анне)

Анна, я знаю, что ты готова принять власть, что ты готова к правлению. Но на престоле Империи должен быть мужчина.

(приглушенно, так, чтобы не слышал Никифор)

Пусть императором станет Никифор, а ты будешь императрицей – чтобы вместе с ним управлять Империей.

Анна поворачивается к Ирине и смотрит на нее с выражением одновременно удивления и возмущения.

АННА

(так же приглушенно, но возмущенно)

Мама! Что ты говоришь?! это я – я должна быть правящей императрицей!

ИРИНА

(успокаивая Анну, ласково)

Дочь моя! Ты заслуживаешь унаследовать верховную власть больше, чем кто-либо во всем мире. Но ради традиций, ради спокойствия, ради успешного перехода власти от отца к тебе – прошу тебя, согласись!

(просяще)

Согласись, чтобы императором был провозглашен твой муж!

Анна стоит молча, потом начинает ходить по зале.

Никифор смотрит на нее с беспокойством.

Ирина тоже с беспокойством смотрит на нее.

Никифор направляется к Анне.

Анна останавливается, Никифор тоже останавливается, готовый в любой момент подойти к Анне.

АННА

(задумчиво, ни на кого не смотря, как бы сама с собою, приглушенно)

Всю жизнь я мечтала о короне. Я надеялась на корону, я верила в корону, я готовилась к короне – ведь я родилась в царственной порфире, в Порфировом зале Большого дворца, где рождаются дети царствующих императоров, и я всю жизнь готовилась стать правящей императрицей.

(мечтательно, с грустью)

Когда нас помолвили с Константином Дукой, это была помолвка и ожидание брака по любви – мы с Константином искренне и чисто любили друг друга с самого детства, с момента знакомства. Он – сын одного императора, я – дочь другого императора, наш союз был предопределен и благословлен ради спокойствия и благополучия Империи.

На лице Никифора появляется слегка раздражённое выражение. Ирина видит это и обращает к нему взгляд, в котором одновременно признание его правоты и просьба не перебивать Анну.

Анна не видит этих взглядов и в молчании продолжает ходить по зале. Потом она продолжает говорить – так же размеренно и задумчиво.

АННА

(все так же задумчиво, в размышлении)

Когда же мой жених безвременно умер, уже родился ваш, мама, с папой первенец – Иоанн. До этого с твоею, мама, поддержкой наследниками считались мы с Константином, но после его смерти папа решил все переиначить и объявил наследником и даже соправителем – соимператором – Иоанна.

(хмурясь)

Все это понятно: сын для отца важнее дочери, это же – сын, это же – род, это же – династия!

(раздражаясь)

И не важно, что Иоанн рос пустым мальчишкой…

НИКИФОР

(собираясь возразить)

Я…

Ирина, слыша Никифиора, смотрит на него и своим умоляющим взглядом вновь останавливает его.

Никифор кивает и замолкает.

АННА

(успокоившись, продолжает)

… А я была прилежной ученицей. Я смирилась с выбором папы, потому что всю жизнь безмерно уважаю его, его ум, его силу, его величие. Но я решила стать его главной помощницей в государственных делах. И мне это удалось! Пока Иоанн лишь лихо размахивал мечом в кавалерийских атаках, сражаясь на разных границах с набегами варваров, я ознакомилась с законами, я изучила устройство государственного аппарата, я освоила делопроизводство, я поняла основы дипломатической переписки, я поняла структуру налоговой и судебной системы нашей Империи.

(презрительно)

Махать мечом – мало, махать мечом каждый может.

Никифор слегка улыбается. Ирина, видя это, тоже не может сдержать улыбки.

АННА

(не замечая их улыбок, серьезно)

Армия есть у каждого государства, но Византия уже семьсот лет держится на дипломатии и хорошей работе чиновников – налоговых и судебных. И я это знаю! Я с этим знакома до самых основ! Я стала личным секретарем папы, мне открыты все государственные тайны, потому что папа знает, что во всем может положиться на меня.

Анна вновь ходит по зале молча. Потом начинает говорить так, как будто бы Никифора здесь нет, и она обращается только к Ирине.

АННА

(хмуро и ровно)